Напрягая последние силы, я расплющил тяжелые непослушные веки и глянул в лицо кока. Оно было спокойно и недвижимо как гипсовая маска. Возможно, Саид еще был жив, однако уже окончательно лишился сознания.
Ну, вот и все. Теперь мой черед. Я уткнулся лицом в неподвижное плече кока и попытался поскорее забыться. Один, два, три… Я считал, словно в ожидании, когда подействует наркоз. Десять, одиннадцать, двенадцать… Подействовало. Сознание угасало, растворяясь в кромешной мгле. Мгла! Я так и знал! Я же говорил, что ТАМ ничего нет. Именно с этой мыслью я и провалился в мрачное никуда.
Глава 2
Сознание возвратилось одним махом. Складывалось впечатление, что еще секунду назад я и вовсе не существовал, а затем бах… и ваш покорный слуга материализовался в полном здравии и уме, способный видеть, слышать, чувствовать и размышлять. Кстати, а поразмышлять было о чем. Последнее, что я помнил, это ледяной, свирепый, жестокий океан, который словно ненасытный вампир выпил из меня все тепло, а вместе с ним и жизнь. Все это было. Ей богу было! А что теперь? А теперь я лежу на рифленом металлическом полу, уткнувши взгляд в хорошо знакомую фирменную надпись «Schindler». Это что – лифт? Едва заметная вибрация и легкое гудение электромотора развеяли всякие сомнения.
Что за черт?! Я поднялся на колени и огляделся по сторонам. Точно лифт. Причем большущий, такой, какие обычно ставят в многолюдных учреждениях или бизнес-центрах. Стены из полированной стали, раздвижная дверь и огромное, в рост человека, зеркало. Все как положено, все как всегда. Однако, чего-то не хватает. Ах, вот в чем дело! Я понял что искал, но никак не находил. В кабине лифта и в помине не было панели управления. Только одна кнопка. Большая, светящаяся белым кнопка с нанесенным на ней символом. Огненно-красное солнце с закрученными по спирали лучами. Я знал этот символ – знак вечного движения. Оставалось лишь выяснить движения куда?
Такая, я бы сказал, упрощенная система управления наталкивала на мысль, что я в каком-то техническом или служебном подъемнике. А вдруг, это и впрямь грузовой лифт? Я непроизвольно еще раз огляделся по сторонам. Не похоже. Все сверкает новизной, ни пылинки, ни царапинки. А главное, в грузовых лифтах не ставят зеркал.
Повернувшись к зеркалу, я поглядел на себя. Н-н-да… Похоже, что мои воспоминания о крушении «Жокея» это не дурной сон, а все-таки что-то такое напоминающее правду. Доказательства, как говориться, налицо. На мне красовался все тот же желтый дождевик, поверх которого был надет спасательный жилет. Заметьте, надутый жилет. Воспоминания оказались бы полными и абсолютно подтвержденными, окажись я мокрым и дрожащим от холода. Но вот чего не было, того не было. Одежда сухая и чистая, как будто только что из шкафа, а самому мне тепло и комфортно. Вот загадка, так загадка!
Не беда, разберемся. Я ободряюще подмигнул своему отражению, и оно мне ответило такой же дурацкой кислой улыбкой. Несколько секунд мы строили друг другу рожи. Странное дело, почему-то показалось, что отражение не поспевает за мной. Словно я смотрю не в зеркало, а в прозрачное стеклянное окно, за которым мой двойник пытается копировать все движения оригинала. Да и сам двойник выглядел как-то странно. Никак не похож на человека, только что пережившего кораблекрушение. Скорее смахивает на клиента фотоателье. Знаете, когда приходят запечатлеть свой драгоценный облик для заграничного паспорта. Все должно быть чики-пики. Побольше глянца и респектабельности, чтобы у клерка в иностранном посольстве сложилась полная иллюзия, что перед ним солидный российский бизнесмен, а никак не какой-нибудь гастарбайтер Вася. Лично мне никогда не нравился такой стиль. Вот и сейчас я чисто автоматически разлохматил наполненные легкой сединой каштановые волосы, сурово сдвинул густые брови и хищно пробуравил Глебова номер два немигающим взглядом серых глаз. Так то вот получше будет. Теперь понятно – визы здесь выдаю я.
Дзинь! Легкий толчок остановки и дверь за моей спиной услужливо расползлась. Ну, что ж, сейчас посмотрим, в какую такую кантору меня занесло. Чтобы не выглядеть полным идиотом я поспешно сдавил выпускной клапан спасательного жилета. Как только резина ослабила хватку, я стянул оранжевый слюнявчик и под свист выходящего газа сделал первый осторожный шаг наружу.