Это была крупная, очень крупная женщина лет пятидесяти. Ее каштановые волосы, стриженные под горшок, сильно поредели на макушке, а глаза за мощными линзами очков были такими крохотными, что казались парой насекомых, шевелящихся за стеклами. Тем не менее взгляд этих глаз был настолько пронизывающим, что всякий раз, когда толстуха смотрела на гостя, ему казалось, что его просвечивают рентгеновскими лучами. Говорила она в нос, как будто страдала хроническим насморком.
— Как добрались, Шамиль? — спросила она, поблескивая стеклами очков.
Это не было обычным вежливым любопытством. Дама желала знать, не заметил ли Шамиль слежки.
— Нормально, — ответил тот с едва уловимым кавказским акцентом. — Как всегда.
Его поза не отличалась развязностью, но и скованной тоже не была. Он сидел забросив ногу на ногу и поигрывая металлической тростью, которую, сколько помнила хозяйка, всегда привозил с собой.
— Скажите, — молвила она, указывая взглядом на трость, — для чего вам эта палка? Насколько я заметила, вы почти не хромаете.
Шамиль погладил трость:
— Это мой талисман, Белла Борисовна. Палочка-выручалочка. Я с ней никогда не расстаюсь. Точка.
Его самоуверенный тон не понравился толстухе. Она надменно выпятила нижнюю губу.
— По-моему, мы договаривались, Шамиль. Никаких имен и фамилий.
Привыкший жить под кличкой, он пожал плечами.
— Извините… Белладонна.
Шамилями называли себя многие — в честь знаменитого героя, поднявшего горцев на священную войну с Россией. А вот прозвище, которое подобрала себе хозяйка дома, казалось Шамилю крайне нелепым. Он не поленился покопаться в Сети и выяснил, что так называется ядовитое растение, способное вызвать паралич дыхательного центра. Итальянские дамы закапывали сок белладонны в глаза для увеличения зрачков, а еще натирали ею щеки, добиваясь жаркого румянца. Отсюда и название: «bella donna» — «прекрасная дама». Собеседницу Шамиля не назвал бы красивой даже боевик, безвылазно торчащий в горах, месяцами не видевший женщин.
— А наш проект отныне будет называться «Цепная реакция», — заявила она.
— Цепная? — переспросил Шамиль.
— Именно, — подтвердила Белладонна. — Имеется в виду последовательность единичных ядерных реакций, каждая из которых вызывается частицей, появившейся как продукт предыдущей реакции.
С таким же успехом она могла бы сделать пояснение на китайском или полинезийском языке.
— Понятно, — сказал Шамиль и поспешил сменить тему. — У вас отличная вертушка. Домчала меня за каких-то пятнадцать минут.
— Да, — согласилась Белладонна, — вертолет очень хорош. Но, по-моему, у нас хватает других предметов для обсуждения. Это ваш последний визит сюда, и мы должны многое обсудить.
— Например, мой гонорар. Когда и как я его получу.
— И это тоже. Но в последнюю очередь.
Почему бы не в первую? Шамилю очень хотелось задать этот вопрос, но, взглянув в глаза Белладонны, он решил воздержаться. Когда деньги окажутся у него в руках, он с ней разберется и она ответит за высокомерный тон, за манеру брезгливо выпячивать губу, за то, что эта жирная свинья всячески подчеркивает свое превосходство.
— Как хотите, — сказал Шамиль. — Я могу подождать.
— Конечно, можете, — подтвердила Белладонна.
Это прозвучало, как если бы она небрежно обронила: «А куда ты денешься, дружок?» Шамиль молча проглотил очередное оскорбление. В настоящий момент он зависел от этой жирной свиньи. Надо отдать ей должное, башка у нее варила здорово. План Белладонны был безупречен, но затраты окупались лишь после завершения операции. После успешногозавершения.
Подождав, не захочет ли гость что-нибудь возразить, хозяйка кабинета решила задать первый вопрос по существу.
— Какова степень готовности наших групп?
— Они готовы, — ответил Шамиль. — Во всех трех точках.
— Я хочу, чтобы вы еще раз провели подробный инструктаж.
— Я недавно вернулся из Ростовской области. Завтра-послезавтра встречусь с местной группой. Потом Тверь. Думаю, неожиданностей не будет.