Петров-младший, еще не фантаст, но уже юный двенадцатилетний фэн, освоивший полное собрание сочинений Жюля Верна, почти освоивший двенадцатитомник Стругацких издания «Текста» (причем «Понедельник…» и «Сказку о тройке» практически выучивший наизусть), не говоря уже о всяких Зелазни, Сэберхейгенах и прочих Нортонах, прущих на книжный прилавок косяком, как горбуша на нерест, — так вот этот самый Петров-младший в описываемый момент самозабвенно колотил шариком от «пинг-понга» в стену кабинета, который в семействе Петровых по совместительству был и спортзалом.
Когда-то, всего лишь два-три года назад Петров-младший не менее самозабвенно занимался «большим теннисом» и даже по-детски серьезно планировал зарабатывать этим себе на жизнь. Это было то немногое, что он в своем юном возрасте действительно умел делать. Но от месяца к месяцу плата за тренировки на кортах неуклонно росла, а зарплата фантаста Петрова, в миру бывшего старшим научным сотрудником и кандидатом технических наук, непропорционально росту стоимости жизни падала, и гонорары приобретали все более смехотворный характер, стремясь к абсолютному нулю: в журнале «Позиция», ныне тихо почившем, ему выдали за публикацию перевода фантастического рассказа одного узбекского автора сумму, которой хватало только на пару ездок в метро. А за публикацию трети своего фантастического романа в «Звезде Востока» он получил 8,4 сума, что по «официальному» курсу доллара равно примерно 30 пенсам. То есть где-то доллар за роман! Смешно до слез!.. А по реальному курсу «черного рынка» — в два раза смешнее: около 15 пенсов.
Веселенькое время!..
Вот Петров-младший и развлекается шариком об стенку. И каждый «пинг», не говоря уже о «понге», уничтожал в интеллектуальном пространстве фантаста Петрова по мысли, мешая сосредоточиться. Впрочем, какие такие мысли могут быть, когда закончен очередной роман?! Никаких мыслей! Исключительно эмоции.
Фантаст Петров собрал со стола последнюю стопку исписанных с одной стороны листов (на другой стороне были результаты его расчетов на приказавшей долго жить «ЕС-ке», вместе с которой он «навсегда отставал» от цивилизованного мира в области компьютеризации). Какому-нибудь Стивену Кингу, давно оседлавшему свой «всемогущий текст-процессор», или новоиспеченному на литературоведческом противне «киберпанку» никогда не понять писательской технологии фантаста Петрова. Хотя, с другой стороны, оная технология для здоровья полезней. Компьютер для глаз не бальзам…
Фантаст Петров творил «нетленку» чернильной авторучкой, пока не высохли купленные в доисторические времена, то бишь во времена «застоя», чернила. На новые денег не было. Недавно он соорудил себе «стило» из найденного на улице (гусиного?) пера, вставив в него стержень от шариковой ручки. Эстетика производства образовалась, хотя стержень писал не ахти как легко. А фантаст Петров давно обратил внимание на явную корреляцию между легкостью и комфортностью писания и качеством написанного. Лишь потом произведение перепечатывалось на пишущей машинке или, только в последнее время, когда на работе появились «персоналки», набиралось на компьютере.
Общая мечта семейства Петровых иметь собственную «IBM»-ку дома отчетливо витала в розово-голубых туманах без всякой перспективы появления в черно-белой реальности.
При месячном доходе 15–20 баксов на душу (по рыночному курсу) не стоило раскатывать губу на полутора-двухтысячное средство производства и развлечения с обучением (для Петрова-младшего).
Гусиным перышком!.. Как Александр Сергеевич!.. Во где была нетленка!..
Слава богу, в литературе все еще не важно, чем и на чем, а важно, что и как…
Итак, фантаст Петров, водрузив свое рукописное детище на вытянутые ладони, торжественным шагом направился в соседнюю комнату, где жена его творила программное обеспечение для «левака», разрабатывая систему синтеза на ЭВМ электронно-оптических систем с заданными свойствами. Как уже тонко намекалось, «правых» доходов научного работника, а таковым имела честь (или несчастье?) быть и супруга фантаста Петрова, не хватало даже на «хлеб», не говоря уже о «масле»…
Цвети же и плодонось, независимая страна, так, как ты заботишься о своем интеллектуальном потенциале! Другого не дано… Выбирай же между компьютером и кетменем!
Сей драматический монолог промелькнул в ментальный сферах фантаста Петрова, когда он глянул на лучшую свою «половинку», а она, почувствовав его приближение, встрепенулась, пока ничего не понимая: