Копыстенский склонил голову, соглашаясь с князем, а тот продолжал.
- Вокруг Вершилова полно сёл, где священники не учат детей, и сами грамоты не разумеют. У меня не сложились отношения с бывшим митрополитом нижегородским Никодимом. И он не помогал мне, - князь потрогал шрам на левом виске.
Захария эту историю уже знал, рассказал, тот же отец Матвей, настоятель здешнего храма.
- И при чем здесь я. От меня, чего ты ждёшь, сыне? - сощурился монах.
- Нужно в Вершилово, не дожидаясь открытия семинарии, начать учить священников из окрестных сёл грамоте и помогать им начинать учить детей в своих приходах, - вздохнул Пожарский, - Тяжело Русь ото сна пробудить. Я вот каждый год по два раза проплываю по реке мимо Чебоксар. И того восемь раз мимо проплыл. И ничего в тех Чебоксарах за эти восемь раз не поменялось. Землянки, да плетни кривые, да несколько тощих коровёнок пасутся. Словно и нет Вершилова в ста верстах всего от них. Помогать мне нужно Русь растормошить.
Они ещё поговорили с князем и Захария ушёл. Двойственное ощущение было у священника. Он до сего дня воспринимал православие, как веру. Единственно правильную веру в Господа. Князь же понимает всё по-другому.
- Весёлый дурачок, - проговорил себе под нос Копыстенский.
Он дошёл до своего нового дома и не стал заходить, сел на удобную лавочку у калитки и смотрел, как из школы домой возвращаются дети. Они весело махали сумками с учебниками, смеялись и спорили о чём-то на десятке языков сразу.
- Я просто "весёлый дурачок". Даже не так. Я возомнивший о себе дурак, - Захария шлёпнул себя ладонью по макушке и пошёл писать учебник. Учебник по истории христианства для детей.
Событие десятое
Томма́зо Кампане́лла вышел из кареты, поддерживаемый за руку кардиналом, и прикрыл глаза. Холодное осеннее солнце пыталось передать узнику толику тепла. Монах подставил ему лицо. Хорошо! Они добрались. Путешествие длилось уже четвёртый месяц. Какой всё-таки необъятный мир.
- Что там, Ваше Высокопреосвященство? - Томмазо открыл глаза.
Их отряд остановили русские. Русских было всего двое и это место можно было бы назвать городскими воротами. Там впереди в нескольких сотнях футах уже виднелись кирпичные дома под черепичными крышами, и над всем городом возвышался и сверкал на солнце семью разноцветными куполами и золотом величественный собор. Красиво.
- Эти варвары не знают ни латыни, ни немецкого, вы знаете французский, отец Томмазо, попробуйте. Я понял, что у них эпидемия, они что-то твердят про карантин, - папский нунций кардинал Доменико Арсини отошёл от стражников и стал разглядывать то, что служило воротами в город, двух огромных вырезанных очень искусно из дерева медведей, вставших на задние лапы.
Городской стены вообще не было. И это был первый русский город, в котором её не было. Даже не так, за четыре месяца это вообще был первый город без стены. Они добирались из Рима до Венеции, потом до Вены, дальше до старой столицы Польши Кракова, потом польские же Львов и Киев. Везде стены. В Киеве они пересели с кареты на кораблики и поднялись по реке Десна до Курска. Это уже была Московия, или как они сами себя стали именовать Российская империя. В Курске они снова пересели в карету, а их сопровождение на лошадей. Дальше были города Елец, Ряжск и Шацк. Такие названия и не выговоришь. В Шацке снова пересели на местные галеры, именуемые "лодья", и добрались до Нижнего Новгорода по рекам Цна и Ока. Везде городские стены, пусть даже деревянные, и пусть в некоторых городках и защищать-то нечего, такая там нищета. Но стены.
Этот маршрут кардинал выведал у купцов, что торгуют с Пурецкой волостью. Сейчас это самый выгодный маршрут, на товарах отсюда можно сделать состояние за одну поездку, а некоторые купцы уже и по три совершили. Говорят, что эта Пурецкая волость появилась всего три года назад. А теперь даже последний мальчишка в Европе знает это непроизносимое словосочетание. И вот они добрались, снова пересев в Нижнем Новгороде в карету.
Последний участок пути шёл по необычной дороге. Такой великолепной дороги нет нигде в мире. Они с кардиналом Арсини несколько раз выходили из кареты, чтобы посмотреть, как сделана эта чудесная дорога. А вот тут очередная неожиданность, город охраняет не стена, а всего два стражника, да два деревянных медведя. И это самый богатый, если верить купцам, город в мире.
Томмазо обратился к стражником по-французски и неожиданно один из них ответил на чистейшем французском.