А потом —Беды безмерной гнет:Смерть твоя…А смерть любого гнет.Только я себя не потеряла.Сердце не состарилосьНичуть,Так же сильноУдаряет в грудь,Ну, а душу яВ тиски зажала.
И теперь ведуПоследний бойС годами,С обидами,С судьбой —Не желаюНичему сдаваться!Почему?Наверно, потому,Что и нынеСердцу моемуВосемнадцать,Только восемнадцать!
«На улице Десантников живу…»
На улице Десантников живу,Иду по Партизанской за кизилом.Пустые гильзы нахожу во рву —Во рву, что рядом с братскою могилой.
В глухом урочище туман, как дым,В оврагах расползается упрямо.Землянок полустертые следы,Окопов чуть намеченные шрамы.
В костре сырые ветки ворошу,Сушу насквозь промоченные кеды,А на закате в городок спешу —На площадь Мира улицей Победы.
Неизвестный солдат
Пролетели дни, как полустанки,Где он, черный сорок первый год?Кони, атакующие танки,Над Москвой горящий небосвод?
А снега белы, как маскхалаты,А снега багровы, как бинты.Падают безвестные солдатыВозле безымянной высоты.
Вот уже и не дымится рана,Исчезает облачко у рта…Только, может быть, не безымяннаКрошечная эта высота? —
Не она ль Бессмертием зовется?..Новые настали времена,Глубоки забвения колодцы,Но не забывается война.
Вот у Белорусского вокзалаЭшелон из Прошлого застыл.Голову склонили генералыПеред Неизвестным и ПростымРядовым солдатом,Что когда-тоРухнул на бегу у высоты…
Вновь снега белы, как маскхалаты,Вновь снега багровы, как бинты.Вот Он, не вернувшийся из боя,Вышедший на линию огняДля того, чтоб заслонить собоюРодину, столицу и меня.
Кто он? Из Сибири, из Рязани?Был убит в семнадцать, в сорок лет?..И седая женщина глазамиПровожает траурный лафет.
«Мальчик мой!» – сухие губы шепчут,Замирают тысячи сердец,Молодые вздрагивают плечи:«Может, это вправду мой отец?»
Никуда от Прошлого не деться,Вновь Война стучится в души к нам.Обжигает, обжигает сердцеБлагодарность с болью пополам.
Голову склонили генералы,Каждый посуровел и затих…Неизвестный воин, не мечтал онНикогда о почестях таких —Неизвестный парень,Что когда-тоРухнул на бегу у высоты…
Вновь снега белы, как маскхалаты,Вновь снега багровы, как бинты…
«Мир до невозможности запутан…»
Мир до невозможности запутан.И когда дела мои плохи,В самые тяжелые минутыЯ пишу веселые стихи.
Ты прочтешь и скажешь:– Очень мило,Жизнеутверждающе притом. —И не будешь знать, как больно былоУлыбаться обожженным ртом.
«И откуда…»
И откудаВдруг берутся силыВ час, когдаВ душе черным-черно?..Если б яБыла не дочь России,Опустила руки бы давно,Опустила рукиВ сорок первом.Помнишь?Заградительные рвы,Словно обнажившиеся нервы,Зазмеились около Москвы.Похоронки,Раны,Пепелища…
Память,Душу мнеВойной не рви,Только времениНе знаю чищеИ острееК Родине любви.Лишь любовьДавала людям силыПосреди ревущего огня.Если б яНе верила в Россию,То онаНе верила б в меня.
«За утратою – утрата…»
За утратою – утрата,Гаснут сверстники мои.Бьет по нашему квадрату,Хоть давно прошли бои.
Что же делать? —Вжавшись в землю,Тело бренное беречь?Нет, такого не приемлю,Не об этом вовсе речь.
Кто осилил сорок первый,Будет драться до конца.Ах обугленные нервы,Обожженные сердца!..
Два вечера
Мы стояли у Москвы-реки,Теплый ветер платьем шелестел.Почему-то вдруг из-под рукиНа меня ты странно посмотрел —Так порою на чужих глядят.Посмотрел и улыбнулся мне:– Ну, какой же из тебя солдат?Как была ты, право, на войне?Неужель спала ты на снегу,Автомат пристроив в головах?Понимаешь, просто не могуЯ тебя представить в сапогах!..
Я же вечер вспомнила другой:Минометы били, падал снег.И сказал мне тихо дорогой,На тебя похожий человек:– Вот, лежим и мерзнем на снегу,Будто и не жили в городах…Я тебя представить не могуВ туфлях на высоких каблуках!..