Кимбли ещё раз оглядел зал. Люди не спеша курсировали меж фуршетных столов, разговаривая о своём. Фройляйн Анна не сводила с него ледяного взгляда, так не вяжущегося с её ангельской внешностью.
— Вы предпочитаете красное или белое вино? — вопросил он свою спутницу, подводя её к фуршетному столику.
— Сегодня я остановлю свой выбор на яблочном соке, — она положила цепкую ладонь на его предплечье, — чего осмелюсь пожелать и вам.
Началось оттуда, откуда он никак не ожидал. Чему он удивляется? Что эта Анна вовсе не безмозглая кукла? Что она позволяет себе диктовать свои правила незнакомому мужчине в такой обстановке?
Зольф протянул спутнице стакан сока, сам же взял бутылку содовой.
— Предпочитаете делать выбор самостоятельно, — её глаза неприятно сузились, — я не удивлена. Вы же, насколько я понимаю, прекрасный химик?
— Ваш источник не лжёт, — уголками губ улыбнулся Кимбли, проигнорировав всё сказанное до.
— Если вам на анализ попадёт… — она замялась, огляделась и понизила голос. — Попадёт нечто… сконструированное… — фарфоровая кожа пошла красными пятнами. — Не по… привычным, — Анна явно перестаралась, выделяя это слово, — вам технологиям…
Зольф поморщился. Ну разве можно так топорно работать!
— Прошу меня извинить, но я вас не понял.
Пусть поизощряется с формулировками. Не он, в конце концов, это начал, да ещё и так бездарно и без прощупывания почвы!
— Видите ли… — блондинка накрутила локон на фарфоровый палец и облизала пересохшие губы. Жест вместо кокетливого вышел беспомощным. — Если представить себе, что… — её мысли явно опережали возможность облекать их в слова, — что это нечто — синтез как привычных вам… методов? Способов? Подходов… Так и очень архаичных, и, вероятно, чрезвычайно прогрессивных, словно… — она вновь замялась, подбирая слова, — из будущего…
«Вот так сюрприз, — подумал Кимбли, — в первый же визит… надо вытрясти из этой очаровательной фройляйн, что она имела в виду».
— Понимаю повсеместное увлечение новомодными теориями отсутствия вектора времени, множественности миров и тому подобными гипотезами, — улыбнулся Зольф, — но, боюсь, вряд ли я скажу что-то новое. Я, прежде всего, учёный, значит и анализ будет подчиняться определённым алгоритмам.
— То есть, вы так просто отрицаете то, что это может быть изобретение из другого времени или даже мира? — её возмущение было неподдельным. — Что же вы тогда здесь делаете?!
На них начали оборачиваться.
— Заметьте, не я это сказал, — равнодушно проговорил Кимбли. — Напротив, я не вполне понимаю, откуда столь далеко идущие выводы…
Под его прищуренным холодным взглядом Анна стушевалась. В данный момент от этого человека совершенно чётко ощущалась опасность, но в чем именно — она никак не могла понять.
— Прошу меня простить… — начала Анна.
Она не успела договорить, как к ним подошёл высокий представительный мужчина средних лет с длинными тёмными волосами, стянутыми в хвост.
— Фройляйн Анна, — он поцеловал ей руку, — добрый вечер. И вам, молодой человек, — он обратил взгляд проницательных глаз на Кимбли и протянул ему руку, — Исаак Хоффман.
На Багрового смотрели холодные глаза Исаака Макдугала, Ледяного алхимика из Аместриса.
========== Глава 13: Nomina sunt odiosa/Не называя имён ==========
Arm yourself because no-one else here will save you
The odds will betray you
And I will replace you
You can’t deny the prize it may never fulfill you
It longs to kill you
Are you willing to die?
The coldest blood runs through my veins
You know my name
Chris Cornell «You Know My Name»
…Хрипловатый смех отдавался от каменных стен одиночной камеры тюрьмы Аместриса. Исаак так и не понял, что так рассмешило Багрового алхимика, сумасшедшего подрывника, ветерана войны в Ишваре в его предложении пойти с ним. В ту ночь он ушёл из тюрьмы ни с чем, а в его голове звучали сказанные Кимбли слова: «Я убил их потому, что хотел убивать»…
Теперь он был Исааком Хоффманом, не последним человеком в обществе Туле, и перед ним стоял… Нет, теперь у Ледяного не было ни тени сомнения. Изначально, когда ему сообщили, что обществом заинтересован некий химик, изучающий взрывчатку, он бы и не обратил на это внимания, если бы не редкое и специфичное имя и уж очень созвучная с уже знакомой ему фамилия. Нынешний Хоффман все же надеялся, что здешний учёный не имеет никакого отношения к маньяку-подрывнику из Аместриса. Да и возраст не сходился…
Сейчас же перед ним стоял он. Те же татуировки на ладонях, те же манеры, светлый костюм абсолютно не по сезону, едва уловимый аромат ветивера, который, казалось, сопровождал его везде: не только на парадах и торжествах, а даже там, где пахло порохом, кровью и безысходностью… Только сейчас Ледяной понял, что многое бы отдал, лишь бы больше не встречать этого психопата. Как бы гениален он ни был, но таким талантам место или под стеклом взаперти, или в сырой земле.
— Зольф Кимблер, — приветливо ответил бывший майор армии Аместриса, пожимая протянутую руку, — чрезвычайно рад знакомству.
Кимбли понимал, что если Ледяной Исаак отвечает за приём неофитов в круг посвящённых, то не видать ему этого самого места как собственных ушей после той откровенности, которую он позволил себе в тюрьме в Централе. Оставалось понять, точно ли перед ним Ледяной алхимик, хотя на этот раз Зольф был готов побиться об заклад, что это именно он собственной персоной. Даже прическа та же.
— Вы же тот самый талантливый химик, занимающийся взрывчатыми веществами?
— Да, полагаю, речь именно обо мне, — Кимбли учтиво наклонил голову.
Он думал лишь об одном: сейчас нужно было убедить Ледяного, что перед ним стоит вовсе не Багровый алхимик, а местный интеллигент херр Кимблер. Но удерживаться от соблазна пройти по краю пропасти было не в его правилах. И если Исаак даст повод…
— Что же привело вас сюда? — развёл руками Хоффман-Макдугал. — Может, хотите вина?
…Неофициальная часть выпускного из академии только начиналась: больше не было напыщенных напутственный речей от старших по званию, зато звучала музыка, впервые легитимно пусть и не рекой, но ручьём, лилось вино и на вечере присутствовали не только выпускники их Академии, но и выпускницы соседней — женской.
— Ты — талантливый алхимик, — улыбнулся Зольфу старший уже товарищ: Исаак Макдугал, Ледяной алхимик. — Твои преобразования прекрасны. Не стесняйся, выпей вина!
— Благодарю вас, майор, — Кимбли вежливо наклонил голову, — но я предпочитаю держать разум ясным…
— Благодарю вас, — Кимбли искренне улыбнулся, — но я предпочитаю держать разум ясным.
Макдугал почувствовал, как кровь стучит в висках. Либо этот гадёныш попросту издевался над ним и, судя по улыбке, ещё и получал от этого удовольствие, либо… Исаак уже пять лет жил на Земле и повидал немало «двойников» тех, кто жил в Аместрисе. Часть из них были словно отражениями тех личностей, которых он знал там, и, в общем-то, ничего странного в подобном сходстве бы не было, если бы… Если бы не что? Бывший алхимик, а ныне член общества Туле не мог ответить себе на этот вопрос. Он был уверен: найди он это самое «что», станет ясно, кто же перед ним: сам Багровый алхимик собственной персоной или похожий на него тип. А если и похожий, но не только внешне — не нужны, ох как не нужны ему были подобные личности!
— Что же до общества Туле… Меня чрезвычайно интересует Атлантида и её наследие. Я убеждён, что это может помочь, в частности, в современных научных исследованиях.
— В ваших научных исследованиях? — Ледяной пригубил вино, и прищурился. — Думаете ли вы о том, как ваши изыскания скажутся на человечестве? Разрушительная сила взрывчатки, способная унести столько жизней, — это ли благо?
Он снова провоцировал. Багровый просто не мог проигнорировать такое приглашение на своеобразный танец.
— Я делаю свою работу, — пожал плечами Кимбли, — до тех пор, пока мир нуждается в моих исследованиях и в моей работе, я буду продолжать этим заниматься. К чему здесь рассуждения о морали? Если этого не буду делать я, этим займутся другие. И, потом, разве не было мирного применения того же нитроглицерина? А даже если и не было — не в нашем положении воротить нос от того, что поспособствует самозащите. Хочешь мира — готовься к войне.