— Откуда книги? Получили их от брата Петра?
Братья утверждали, что книжки куплены на Зацепе.
— У кого?
— А кто ого знает! Какой-то человек продавал. Я купил.
Никифор был младшим в семье и еще по Питеру верным учеником Петра. Он не менял показаний: его неграмотный брат Влас купил обе книжки за 40 копеек. Но Влас на втором допросе сознался, что брат Петр передал ему запрещенные книжки.
— Зачем тебе книги? Ты читать их не можешь.
— Чтоб другой кто прочел, а я бы послушал.
В деле Петра Алексеева прибавилось новое свидетельство, что он, Петр Алексеев, распространяет запрещенную литературу.
Власа и Никифора освободили, только взяли с обоих подписку о невыезде из Москвы. Никифор кое-как расписался. Влас поставил три креста рядом.
Жандармский офицер Нищенков, производивший допрос обоих, пустил по их следам агентов:
— Следите за братьями. Быть может, именно так узнаете, где скрывается Петр Алексеев.
За Власом и Никифором ходили агенты, но Петра Алексеева обнаружить не удалось.
Еще до освобождения Власа и Никифора Алексеевых в московское губернское жандармское управление явился мастеровой с фабрики Шибаева крестьянин Яков Яковлев и стал добиваться приема у его превосходительства генерала Воейкова.
— Очень важное до его превосходительства дело, — объяснял Яковлев адъютанту Воейкова, — имею с собой две запрещенные книжки — «Емельку Пугачева» и «Историю одного французского крестьянина». Только их превосходительству могу доложить, от кого получил их и кто есть заводчик смуты.
Через несколько минут Якова Яковлева впустили в кабинет его превосходительства.
— Хотел меня видеть?
— Точно так, ваше превосходительство. Вот две книжки. Книжки эти каверзные, с разными нехорошими насчет правительства словами…
— Знаю, братец, знаю я эти книжки… Однако как они к тебе попали?
— Одну, ваше превосходительство, дал мне ткач Иван Баринов. Он, ваше превосходительство, работает на фабрике Горячева. А другую получил от ткача Василия Ветрова, а он, ваше превосходительство, с фабрики Гучкова, что возле Покровского моста… А Ветрову книжку сию дал Иван Баринов… А Баринов, ваше превосходительство, не главный заводчик смуты, а главный — это Николай Васильев. Я и пришел доложить вашему превосходительству обо всем…
— Погоди, погоди, братец. Тебе откуда известно, что твой… этот Николай Васильев есть главный заводчик смуты, как ты выражаешься?
— А как же, ваше превосходительство! Я, можно сказать, самолично с Николаем Васильевым в трактиpax бывал и еще с Иваном Бариновым, ну, были там и другие…
— И что же? — спрашивал генерал-майор. — О чем вы говорили с Николаем Васильевым?
— Мы, ваше превосходительство, мало что говорили. Больше слушали, что Николай Васильев нам говорит. А он, ваше превосходительство, все говорил, чтоб мы эти книги и сами читали, и чтоб, значит, распространение им давали. Чтоб, значит, другие мастеровые читали их. А еще чтоб мы, значит, собирались в кружки по пять человек. И что когда будет кружков таких тыща, чтоб в общем, значит, в них пять тыщ человек, то мы будем готовы. А вот этого только и ждут члены общества и в Петербурге, и за границей, значит.
— К чему готовы? — спокойно спросил Воейков.
— А к тому, ваше превосходительство, чтоб, значит, как он говорил, подняться и взбунтоваться против властей. Он, ваше превосходительство, еще и то говорил, что, к примеру, вся собственность, какая есть в Российской империи, должна стать общей. Вот, ваше превосходительство, какие речи Николая Васильева.
— А ты что же, братец, не сочувствуешь?
— Помилуйте, ваше превосходительство. Да я вашему превосходительству верой и правдой готов служить…
— Ладно, ладно, братец. Я верю. Что ж еще можешь добавить?
— Что еще? А то еще говорил Васильев, что в Петербурге, к примеру, уже имеется много таких кружков. Они потому там не действуют, что ждут, когда в Москве будет столь же много. И обещал даже с одним господином меня познакомить. День и час даже назначил в трактире. Ну, я пришел, и Николай Васильев пришел, а тот господин не пришел — недосуг ему было.
Генерал-майор спросил, не знает ли Яков Яковлев и Петра Алексеева. Но с Алексеевым Яковлев не встречался, о нем не слыхал и, где он находится, понятия не имеет.
«А может, и впрямь Николай Васильев главнее у них Алексеева? — подумал Воейков. — Может, Алексеев, как этот Баринов, только помощником у Васильева?»
По уверениям Яковлева, Николай Васильев должен с ним встретиться в воскресенье 29 марта в трактире купца Куринского.