Секретарь принес толстую книгу, положил ее перед судьей и ткнул пальцем в страницу.
— Предварительное слушание назначается на пятницу пятого января, десять утра.
Все было кончено. Судья объявил десятиминутный перерыв. Пристав и помощники шерифа надели Трою на ноги браслеты, приковали одну руку наручниками к надетому на него широкому поясу; другая рука была в гипсе. Ожидание длилось шесть часов, решение потребовало четырех минут.
В кутузке он прождал еще пять часов, потом его снова отвезли в больницу. На улице успело стемнеть. Он смотрел сквозь сетку на окне «универсала» на освещенные витрины магазинов. В одной продавец разбирал рождественскую елку. Это зрелище вызвало у него приступ тоски. Он уже не надеялся на то, что Чаки Рич передаст ему через своего брата газовый ключ. У уборщика уже закончилась смена, он давно покинул больницу. Даже если он по-прежнему там, даже если принес ключ, его ни за что не передать через дверь. На подносе с едой его не спрятать — великоват. Через глазок в двери? Сомнительно.
Он с тоской взирал на свободный мир. Краем уха он слышал, как помощники шерифа лениво переговаривались о своих финансовых и брачных делах.
«Универсал» подкатил к отделению неотложной помощи. Один помощник зашел внутрь и вернулся с чернокожим санитаром, толкавшим инвалидное кресло. Троя приковали за ногу к креслу, накрыли ему колени одеялом и покатили по коридору, освещенному лампочками дневного света. В палате его раздели и облачили в больничную пижаму.
Оказавшись на матрасе, он почувствовал, что из-под него что-то выпирает. Он отогнул было край, чтобы вытащить мешающий предмет, но инстинкт подсказал дождаться ухода помощника шерифа и санитара.
Лишь только дверь закрылась, Трой пошарил под собой и извлек большой пластиковый пакет. Сердце отчаянно забилось. Он вытащил пакет и сразу нащупал ключ. Но кроме него там было что-то еще. Трой открыл пакет, и пальцы сразу наткнулись на ударник и барабан револьвера. Поджатые колени должны были загородить находку от глазка в двери. Подарок оказался «Смит-Вессоном» старого образца с длинным стволом калибра 0,38. Это оружие считалось «полицейским», прежде чем полиция обзавелась «Магнумами» 0,357 и скорострельными автоматическими пистолетами калибра 9 миллиметров. Вороненая сталь потускнела, рукоятка была выщербленной, зато пушку смазали и зарядили. Трой несильно надавил на спуск — и ударник приподнялся, барабан начат вращаться. Оружие можно было хоть сейчас пустить в ход.
Теперь — тяжелый газовый ключ. Боб Оклахома рассказывал ему, как он разделался с похожими решетками в Соледад с помощью такого же инструмента. Крутишь брус, пока металл не устанет и не лопнет. Трой решил дождаться ночи, даже полуночной проверки, а потом приступить к делу — или по крайней мере попытаться.
Помощник шерифа и санитар вернулись с холодным ужином на подносе. Трой прятал оружие и ключ между коленями, под одеялом. От возбуждения кусок не лез в горло. Часы тянулись страшно медленно. Трой наконец осознал, как здорово сработал брат Чаки. То ли дверь в палату осталась открытой, раз внутри все равно никого не было, то ли ее ненадолго отперли для уборки и не позаботились заглянуть. Другого способа подложить пакет не было. Вот и говори после этого, что черный и белый не могут дружить! Чаки Рич оказался настоящим другом, в отличие от многих белых дружков Троя. Он жалел, что в пакете не было адреса или номера телефона.
Свет погасили в десять вечера. Еще час в соседней палате бубнил телевизор, потом и он заткнулся. Из коридора донеслись шаги, в глазок проник луч фонаря. Трой притворился спящим, позаботившись, чтобы его было видно с ног до головы. Еще не дай бог ввалятся в палату.
После следующей проверки настало время приступать к делу. Прежде всего — покинуть койку. Трой стал крутить ключом полый вертикальный штырь в ногах койки. Штырь оказался из непрочного металла и сломался уже от второго нажима. Ноги освободились. Кандалы повисли на ноге и звенели, но по крайней мере не мешали двигаться.
Он встал и подошел к двери, чтобы проверить, есть ли кто в коридоре. Пусто. Помощник шерифа предпочел, видимо, обосноваться на посту дежурной сестры, чтобы ночь напролет смотреть по телевизору кино.
Трой вернулся к окну и снял сетку. Чтобы ухватить ключом брус решетки, пришлось сперва разбить несколько стеклышек. Он закрепил ключ, надавил — и сразу пал духом. Брус показался титановым. Он поднажал, приложил всю силу, и брус сдвинулся на долю миллиметра. Это уже была победа: раз брус поддается, значит, его можно сломать. Он стал тянуть и крутить изо всех сил.