Глава 8
Десятого марта, почти в полночь, Макбрайд сидел в кабинете, с отвращением перебирал на столе гору бумаг и размышлял, что лучше сделать – поджечь эти бумажки или напиться, чтобы унять безудержную злость, клокочущую в сердце.
Настроение было паршивым. На вечернем заседании Совета он вновь сцепился с Галлардом, пренебрежительно отозвавшемся об успехах Лаки в отряде гасителей. Девочка шла на равных с парнями, а прадед все равно кривил губы, заявляя, что из этой затеи будет мало толка.
Начав защищать Лаки, Бирн перекинулся на опостылевшего ему Ангела, в очередной раз упрекнув главу клана в бездействии, и даже в трусливом ожидании, когда наглый мальчишка потребует освободить его кресло. Слово за слово и они бы серьезно поругались, не вмешайся, как всегда, миротворец Ардал.
Внезапно раздался стук в открытую дверь кабинета, и появившийся на пороге декан Фокс вежливо спросил:
– К вам можно, господин Бирн?
– Нельзя! – гаркнул тот, надеясь, что незваный посетитель провалится сквозь землю. – Какого лешего шляешься по ночам? Тебе дня мало, чтобы грузить меня проблемами? Приходи завтра в восемь и долдонь о своих проектах! Заколебал уже!
Макбрайд понимал, что зря набросился на Фокса. Тот успешно справлялся с обязанностями декана Школы Оватов. И дисциплину подтянул, и выдвинул несколько дельных предложений по улучшению обучения. Но сейчас он явно пришел не вовремя, вот и получил нагоняй от злого начальника.
Однако Фокс не думал обижаться, а тем более уходить. Он прошел в кабинет и смело глядя в недоумевающие глаза своего куратора, спокойно сказал:
– Ваша просьба была услышана. Вы еще хотите встретиться с неким лицом, сэр?
Бирн не верил своим ушам. Неужели декан и есть загадочный Ангел? Хотя, сначала он подозревал его, но быстро понял, что у Фокса размах не тот, да и смелости маловато. Но тогда откуда тот знает, что Бирн воспользовался шутливым советом и попытался выйти на Ангела таким способом? Чтобы, естественно, не договариваться о чем-то с паршивцем, а реально «схватить его за задницу», как смеясь, сказала Лаки.
Через три дня после их разговора, не без колебаний Бирн все же подошел к старому дубу. И не в полночь, а в три часа ночи, чтобы никто его не увидел. Честно говоря, он сомневался, что Ангел услышит его просьбу, прозвучавшую, как приказ: «Есть разговор. Надо встретиться, если, конечно, не боишься наложить в штаны».
Вернее, услышать Ангел может и услышать, а вот рискнуть встретиться с самым грозным человеком в Дармунде вряд ли, согласится. Одно дело толпой, в масках, напасть на выбранную жертву, а другое – встретиться лицом к лицу. Хотя, Макбрайд был почему-то уверен, что на него толпой не нападут. За все время Ангел ни разу не наказал невиновного.
И вот сейчас, при ярком свете горящих ламп, декан факультета спокойно задает ему такой вопрос, абсолютно не опасаясь реакции своего шефа.
Бирн недобро ухмыльнулся и издевательски спросил:
– Неужели я вижу перед собой неуловимого Ангела? Ты не боишься, Фокс, что сейчас я вызову охрану и посажу тебя в карцер? Посидишь в нем денек-другой и быстро сдашь всех подельников. А лучше не разыгрывай героя и сразу чистосердечно признайся. За это я пообещаю не привязывать тебя к столбу. Так что, договорились, Ангел?
Фокс неторопливо уселся в кресло, небрежно откинул со лба волосы и только тогда ответил:
– Я не Ангел, и уже говорил вам об этом, сэр. Мне поручено отвести вас к нему.
Макбрайда не обмануло спокойствие декана. Волнуясь, тот всегда ерошил волосы.
«Переживаешь, парень. Действительно, что мешает мне прямо сейчас выбить из тебя всю правду? Два-три удара, и ты сдашь их всех».
Он впился глазами в лицо Джеда и растягивая слова, язвительно произнес:
– Обязательно отведешь. Только я прихвачу с собой еще несколько помощников. Я считал тебя умным, Фокс, а ты заявляешь, что знаешь и Ангела, и где он сейчас находится. Совсем не боишься, что ли? Или не понимаешь, чем грозят такие слова?
– Понимаю, сэр, и боюсь. Я пытался убедить Ангела не встречаться с вами. Но на все доводы мне сказали только три слова: «Бирн – человек чести».
– Ты смотри, как меня уважают. Признают человеком чести. И кто? Мой друг Ангел! Ведь только друзья называют меня просто Бирн, – он иронично покачал головой и зловеще улыбнулся. – Давай, колись, кто это там записался в мои друзья.