– Это заподозрил Келли-старший, беседуя с Мак Гонегеллом. И чтобы слухи не получили дальнейшего распространения, очень толково объяснил Биллу, откуда Лаки может знать приемы чужих магий, – невозмутимо ответил Галлард. – От меня. Я, как глава клана, могу и должен знать намного больше рядового члена, и обязан передавать знания своей наследнице.
– Хорошо, что теперь Лаки можно прикрыть твоим именем. Жаль только, что не с первого дня ее пребывания в Дармунде, а только с прошлого года, – не удержался Бирн от упрека в его адрес. – И на этом спасибо. Но ты так и не ответил на вопрос, почему не любишь Лаки. Все эти рассуждения о воспитании чувства долга, о дисциплине, о принципиальности яйца выеденного не стоят…
– Стоят, Бирн, – холодно оборвал его Галлард. – Кто-то же должен сохранять трезвую голову при воспитании девочки. Хватит того, что вы исполняете все ее желания по первому требованию. Она должна знать и понимать, что для нее тоже существуют запреты.
Ардал, видя, что вновь начинает разгораться бесконечный спор о Лаки, быстро перевел тему в другое русло, весьма его интересующее.
– Галл, а Дашевские, надеюсь, были ближе к белым мафарам?
– Нет, к черным. Поэтому Роман и оказался в Венесуэле. Там целая колония середин живет. Только в ней он тоже не прижился, и сколотил с дружком банду.
– Интересная история, – задумчиво протянул Ардал. – Хорошо, что этот Роман обучал Лаки всего три года. Если бы он не умер, то она вполне могла стать черной колдуньей, а не друидской феей.
– Да запросто, – согласился Галлард. – Девочке досталось тяжелое наследие. С одной стороны – безумная смелость и жажда справедливости Бойеров, а с другой – презрение к людям и отсутствие всякого сострадания к ним от Дашевских. А если к этому еще добавить эгоцентризм матери и легкомыслие отца, то получится настоящая гремучая смесь. К тому же, и саму Лаки судьба не обделила, подарив блестящий ум и железную волю. Вот такой коктейль из противоречивых качеств достался моей правнучке. Из нее может получиться настоящий правитель, а может и тиран. Это тебе, Бирн, можно восторгаться ею, а мне надо выполнять свой долг и подготовить достойного преемника, в руки которого я передам судьбу клана. Поэтому, я воспитываю Лаки так, как считаю нужным.
– Прости меня, Галл, – растерянно пробормотал Макбрайд. – Конечно, ты прав. Я отношусь к Лаки предвзято, как любой дед к своей внучке. Люблю и горжусь ею. И никогда не расценивал ее, как будущую властительницу. Тем более, если уже говорить честно, ты ведь серьезно не планируешь передавать ей власть, не так ли? А рассчитываешь на ребенка, который родится у нее через несколько лет.
– Ни на каких детей я не рассчитываю, – сухо возразил Галлард. – У меня уже есть наследница. Прошу всех запомнить это раз и навсегда, и не строить ненужных предположений. Но сегодня я начал разговор о Лаки не для того, чтобы лишний раз напомнить вам, что она моя правнучка. Меня беспокоят ее мафарские корни, поэтому я и рассказал вам о них. То, что она использует чужие заклинания и зелья – это еще полбеды. Как правильно подсказал Келли, я сам мог обучить им свою наследницу. Дело в другом.
Он взял со стола лист бумаги и протянул Ардалу. Тот вслух зачитал всем официальное прошение Лаки о выдаче разрешения на обучение у болгарских знахарей, словацких ворожеев или польских мафаров, подписанное профессором Галлахар. Это было обычная практика обмена учениками, одобренная всемирным магическим сообществом. В Дармунде тоже иногда обучались год-другой ученики из других магических школ. Мафаров, правда, еще не было, сказывалась вековая вражда между кланами.
– Вы теперь понимаете, что я не могу отпустить Лаки в Польшу. Если она начнет серьезно обучаться у мафаров, то всякое может произойти. Сигизмунд – хитрая лиса, сразу поймет, что у нее есть дар, и начнет склонять ее на свою сторону. А еще у него там внучок подрастает, на пару лет ее старше, и такая невестка ему явно ко двору придется. Так, что вполне может «привязать» Лаки к своему мальчишке, он мастак на такие дела, наслышаны. А у девчонки такой возраст, что если пойдет вся эта любовь–морковь, то больше мы ее не увидим в Дармунде. Честно говоря, я боюсь отпускать ее и в Болгарию, и...
– Вообще, куда-либо из Дармунда, – понимающе кивнув Ардал. – И правильно. Чему новому она может научиться в чужих школах? Наша на порядок выше любой из них. Если уже учиться, так только у старейшин родов. А с ее умом и красотой Лаки станет находкой не только для Сигизмунда, но и для знахарей, и ворожеев. Нет, наша девочка должна продолжить друидский род, это неоспоримо. Я только не пойму, почему профессор Галлахар поддерживает ее стремление обучаться в других школах? Неужели, она за полтора года научила Лаки всему, что изучают пять лет на ее факультете?