Я в тот момент даже стыд испытать не успела. Потому, что успела услышать как кто-то плачет. И у меня перехватило дыхание от страха.
ХIII
- Я думал конец света отменён.
- Он не отменён. Мы его отсрочили.
("Терминатор 3: Восстание машин")
"Любовь - пятый всадник Апокалипсиса"
(Ирвин Шоу. "Богач, бедняк")
... Я слышу плач, и у меня перехватывает дыхание от страха. Странно, всего лишь кто-то плачет. Прислушиваюсь - нет, показалось, наверное. Какие-то верхние ноты в звуках музыки и общем шумовом миксе гуляющего заведения.
Я в баре, дешевом, ночном. Круглые немытые столики, танцы, громкая музыка, выпившие на взводе, наша компания, которая мне наполовину незнакома и наполовину неприятна...
Митька сидит на полу, в любимом, уже маловатом смешном комбинезоне, рядом с нашим столиком, на полу солдатики.
Его отец, шумно пьет с друзьями, не отвлекаясь на нас. Я хочу уйти, он говорит грубость, и я бегу к двери: не хочу при них. Возьму себя в руки - и назад, за сыном.
И вдруг вокруг резко сереет, темнеет небо. Все как один, кто есть на улице, поднимают головы и останавливаются: прямо над нашими головами в форме туч вырисовывается нечто недвусмысленно жуткое, похожее на скелет без головы. Трансформируется в буквы, которые поражают и устрашают размерами и рваным горением. Звука нет, само слово "апокалипсис" идет прямо в голову, в жутчайшей тишине, отпечатывая каждую букву в самом тебе.
Молчащая толпа, как так может быть? Всем все понятно, это не предупреждение, это констатация совершающегося ужаса. Все, мол, пожили, хватит. Длится это несколько секунд, но я успеваю (и остальные, думаю, тоже) разглядеть и ощутить это. Как только исчезает жуткий образ, раздается грохот, что-то надвигается. Теперь её видно - огромную бурую воронку-смерч.
Люди бегут в противоположную от неё сторону. Почему нет криков? Я тоже пытаюсь бежать, ... Митька. Меня разрывает от мысли, что он один на один с ужасом, легко продираюсь назад сквозь безумную толпу... Смерч настигает у входа, ударяет снесённой дверью, втягивает, с потоком вещей, людей, я лечу спиной к воронке, с дикой скоростью, всасываюсь, как выпущенная безумной гигантской рогаткой задом наперед, я вижу как стремительно уменьшается рушащийся город, где в одиночестве и страшной неизвестности мой маленький человек...
Я лечу с безумной скоростью, не дыша, уже - в полной темноте, борюсь. Молюсь не теми словами, захлебываясь и угрожая, не молюсь, а умоляю и требую.., утверждаю свою волю, но тут же вновь умоляю и обещаю все, что могу , только верните хоть на мгновение... Нет?!, хоть на атомы разложите, не согласна, возвращаюсь.
Это уже не смерч, это космос, скорости нет, начинает болтать. Как сопротивляться космосу? Плевать, это ваши большие игры, а мне - назад.
Он сидит под столом, мой маленький, не плачь, мама рядом, падаю, спотыкаюсь, хватаю на руки, бегу. Навстречу нам, петляя и уворачиваясь от рушащихся конструкций, мчится нечто. В сторону!
Это не нечто. Это лошадь. Черная. А если быть точнее (остановился, и мы смотрим на него в четыре глаза) - мелкий, злобный и игривый черный жеребец. В четырех белых ровных чулках. Видно было, что он привык не слушаться и пугать людей. Испытывать. Черные лошади многие злонравны. Я протянула руку, дотронулась, он колебался несколько секунд, фыркал. Потом , вдруг, сел, как собака, вытянув вперед передние копыта. И я гладила его по ногам... Какое бархатное, черное и белое.., и выше тоже бархатистое, и красное...
ХIV
"В белом плаще с кровавым подбоем..."
-ничего ж себе! Таким Шефа не видела, не ожидала..!
Фу, слава богу, это не Он. Тут он, рядом со мной, и на той стороне, где наши кучкуются. Одновременно. Везет тому кто триедин, мне б так уметь...
А на белом коне в белом плаще, скрывающим круп коня вместе с хвостом, кто-то из наших. За ним - наши же всадники, верхом, лошади разномастные, но всадники выстроены в ряд ладной цепочкой.
От напряженной тишины звенит в ушах. Черная гвардия поражает пышностью туалетов и давит тараканьей рябью, сколько их...
Я смотрю на Шефа, он улыбается мне краем глаза: "Ты же знаешь, некоторые тяготеют здесь к театральным эффектам..." Я улыбаюсь ("Масштаб, однако, блюдет...") в ответ и начинаю рассматривать наших. Кто в чем! Есть в белых комбинезонах и плащах, а есть - чуть ли не в трениках за пивом вышли... Мне смешно.
Я не умею помогать нашим, мои образы и умения хаотичны и недисциплинированны. Зато я умею мешать и создавать препятствия, вредить, одним словом.
Я вижу наших, отличаю их, а они знают что делать.
Я сижу на Хмурой, на своей личной истории чудесной каштановой масти. Она спокойна и собрана. Морда - к груди, шея выгнута лебедем.
Всего лишь пара посылов Им счастья и процветания где-нибудь За Пределами - и половина темного войска назад отброшена, а другая переставлена так, что оказывается в кольце наших... Как в пятнашки играю, честное слово! Отделяю квадратики, переставляю, смешиваю, убираю иные (куда?), в общем, хаос и сумятицу вношу в противную армию.
Когда я увидела ноги поверженного жеребца - они были черными. Без чулков. Я на ноги смотрела, а кто-то за спиной тихо улыбался.