Наконец он врывается в какое-то большое полутемное помещение, заставленное картинками, коробками… С потолка свисают занавески. Но рассматривать это все ему некогда, надо найти выход. Он принюхивается. Пахнет странно! Немного… как будто пудрой и всякой косметикой, а еще почему-то фейерверками, старыми тканями… Да, непонятно. Кайло идет к просвету между занавесками, но случайно задевает какой-то рычаг. Раздается шум, недоуменные возгласы! Кто-то ругается, кто-то кричит: “Почему-так рано?”, кто-то отвечает: “Бегом на позиции!”… Так, назад пути нет. Он подбегает к просвету, высовывает голову. И видит… как будто зимний лес, красиво подсвеченный синим и красным! Звучит тревожная музыка. Кайло выходит, осторожно оглядывается.
Первым он замечает… Финна? Что он тут делает? Он что, в сговоре со Сноуком? Ну конечно! Завидовал его хвосту и решил отомстить! Надо было загрызть его еще тогда, когда Рей из-за него плакала.
— Traditore! — вырывается у него, почему-то по-итальянски. Ладно, все равно понятно. Предатель проклятый, вот ты кто, Финн!
Но тут он замечает, что рядом с Финном стоит… Рей? Нет, не может быть! Она пришла ему помочь? Она… Кайло бежит к ней, но она вдруг воздевает руку к потолку и пропевает:
— Tiranno barbaro, mostro crudel!
Тиран и варвар? Жестокий монстр? Нет, ну это уже… Что за… Почему она так… Ему ужасно обидно, но по-настоящему сердиться на Рей он все равно не может. В голове проносится мысль, что она… хорошо поет! Он и не знал, что у нее такой мощный голос. Ее бы немного еще подучить…
Он кидается к ней, чтоб потребовать объяснений или объясниться, если он что-то сделал не так. Сказать, что если его опять обвиняют в краже уникальной премиальной овцы, то это неправда, поклеп и навет! Зачем ему какая-то овца, когда есть пирожки с яблоками? Когда у него есть Рей и оба ее бочка! Когда он больше не волчок, а…
Но наперерез ему, выставив вперед руку со смычком, бросается Финн.
— Fermati, o barbaro! — начинает он, но Кайло, возмущенный тем, что какой-то безвестный любовник охотника-мошенника приказывает ему остановиться да еще и обзывается и размахивает почему-то смычком (он ведь даже на скрипке играть не умеет!), издает вопль такой силы, что Финн спотыкается и неожиданно брякается на пол.
“А я и правда монстр пения!” — думает про себя Кайло. — “Завалил предателя с одной ноты. И все потому, что у меня есть хвост!”
Он смотрит на Рей — оценила ли она его мощь и силу — но Рей склоняется к упавшему другу, а потом вдруг выпрямляется и с гневом смотрит на Кайло.
— Да как ты мо-о-о-о-о-ог! — вдруг поет она так громко, наступая на него, что Кайло даже немного пятится назад, не отрывая от нее изумленного взгляда. У нее в руках тот самый смычок, с которым на него кидался Финн и который… ничего себе! Это же смычок его гениального дедушки, певца и скрипача! Им потом еще дядя играл… — Чудовище и монстр! Убить его-о-о-о! Да как ты мо-о-о-о-ог!
“Да, у нее прекрасный голос, — думает Кайло. — Мощный и чистый. Не такой, как у меня, конечно, я все же гений из оперной династии, а она даже нот не знает, но все равно! Под моим руководством она могла бы стать… ”
— Посто-о-о-ой! — неожиданно для себя поет он в ответ. — Постой, жестокая! Остановись, молю-ю-ю-ю! Учителем тебе я стать бы мо-о-о-ог! Открою путь к величию и славе-е-е-е! И целый мир падет к твоим нога-а-а-ам!
Как же у нее сияют глаза! Кайло смотрит в них, не в силах оторваться. Но Рей… вдруг вопит:
— Тебе свою я душу не прода-а-ам!
И — о, жестокая! — со всей силы бьет его смычком. Прямо по морде! Кайло падает. Больше от изумления и обиды. Как? За что? Чуть глаза не лишила! Он пытается что-то пропеть, но вместо этого только возмущенно хватает пастью воздух.
Но тут пол между ними разъезжается, и Рей с Финном скрываются за занавесками.
— У-у-у-у-у-у! Pena tiranna io sento al core… — воет Кайло, задрав голову к потолку. Почему-то снова по-итальянски. Да, потому что он чувствует ужасную, тираническую боль прямо в сердце! И в голове тоже. Как она могла… — У-у-у-у-у!
Ну, хоть музыка красивая… Грустная такая! И серая картонная луна со странной круглой выемкой, на которую он воет, точнее, поет, идеально подходит под его настроение…
— Вот он! — раздается сзади. — Лови!
Сноук! Но нет, может, Кайло Рен и умрет от разбитого сердца, но он умрет с хвостом! И волчок прыгает вниз, прямо на какие-то колеса, веревки и шестеренки. Сверху на него валятся куски деревьев, нарисованные камни, колонны… Раздается странный, нарастающий грохот. Что это? Неужели… Аплодисменты?
🎵
Едва не угодив между огромными зубчатыми колесами, Кайло приземляется на все четыре лапы. Да! Иногда волком все же быть гораздо удобнее, чем человеком. Бам! Он еле уворачивается от куска картонной луны. Бам! Куда он попал? Кайло оглядывается… И тут ему прямо на голову падает ведро! Кайло отпрыгивает, дергает головой, но ведро застряло! Это все уши! Проклятые уши! Да, они пропорциональны хвосту, но все же они… великоваты!
Кайло мечется, пытается снять ведро, упирается лапами. Да что ж такое! Он ничего не видит! Вдруг Сноук уже близко? Вдруг тесак уже занесен над хвостом?!
Ладно, у него есть слух, отменный волчий слух. Бен Соло в таком ведре наверняка уже погиб бы. Но Кайло Рен справится. И вот он бежит, ориентируясь на слух и радуясь, что ведро, как шлем, защищает голову от обломков. Да, туда! Кажется, туда! Он бежит, бежит, и… врезается во что-то.
— И я когда-то шлем такой носи-и-ил, — вдруг раздается чей-то голос. Божественный голос! Дедушка! — Когда обманут гнусно бы-ы-ы-ы-ыл!
— Аллилуйя! — вступает хор.
— Не верь коварству Палпатини-и-и-и! Поплатишься за это ныне-е-е-е!
— Хвостом! Хвостом! Поплатишься хвостом! — вторит ему хор.
— И в одиночестве страдал! Жену свою я потерял!
—Аллилуйя! Аллилуйя!
— Сражался с сыном! Мучил дочь! О Бе-е-ен, беги скорее про-о-о-о-очь!
Музыка стихает, остается лишь звон. В ушах. Но когда Кайло во что-то врезался, у ведра вылетело дно. Теперь он снова видит! И обоняет! Сноука рядом нет, и Кайло немного успокаивается. После нескольких отчаянных попыток он наконец избавляется от проклятого ведра. Принюхивается. Вот, кажется, оттуда пахнет… едой? Ну конечно же, тут где-то есть буфет!
Кайло бежит через какие-то двери, снова сбивает кого-то с ног… И наконец видит то, что ему нужно. Ледник! Он сует морду в лед и облегченно выдыхает. Все же царица его сердца, его прекрасное сокровище, огрела его как следует. Он бы даже был ею горд, если бы не было так больно. И обидно. За что? Он предложил учить ее пению, быть ее ангелом музыки, а она? Варварски! Драгоценным фамильным смычком! Как какая-то… тиранша нецивилизованная. О жестокая… Ему нестерпимо хочется петь, лучше даже по-итальянски, но Кайло сдерживается. Заглатывает с ледника бланманже, облизывается и бежит искать Рей.
Он поднимается по какой-то лестнице. Принюхивается. Нет, Рей не тут. Зато… О, нет! Опять!
— Тебе не уйти от славы! — раздается сзади. — Ты, наследник Вейдера! Ты создан для героических партий! Ты должен закончить то, что он начал! Завоевать мировую сцену!
“Ну уж нет, — думает Кайло. — Не ценой хвоста!”
Он бежит дальше, толкается в какую-то дверь и оказывается в полутемном коридоре. В дальнем конце еще одна одна дверь. Туда! Он вылетает… на непонятный узкий мосточек, не успевает затормозить и падает, в последний момент ухитряется зацепиться за какую-то платформу, но она тоже едет вниз… И Кайло неожиданно для себя снова оказывается среди ярких огней нос к носу с Рей, которая печально сидит на большом камне.
На секунду повисает пауза. Зал замер.
— Ах, это враг! Как он хорош собой… — вдруг поет она куда-то в сторону.