— Где вы слышали об этих существах со звезд? — спросил человек-ягуар насмешливым тоном. — Когда это было?
Модьун, который на мгновение забыл, что для них он обезьяна и не может знать больше, чем они, сказал:
— Я слышал это там, откуда я приехал.
Он самодовольно подумал, что это чистая правда.
Четверо людей-животных, казалось, приняли его утверждение. Очевидно, они точно не знали, что происходило в далекой Африке. Несколько минут они продолжали серьезно беседовать между собой и пришли к выводу, что тем, кто прилетел из космоса, земляне позволили жить, но не дали случившемуся широкой огласки.
Это была неудача. Глупость. Но в этом была и хорошая сторона, как считал человек-медведь. Это доказывало, что в космосе есть и другие расы.
— Весь район там должен быть исследован, — неопределенно махнул рукой человек-медведь, охватывая взмахом полгоризонта.
Подходящий момент еще не настал, их внимание все еще было занято навязчивой идеей, но в голове Модьуна мелькнула другая мысль.
— Что вы делали до того, как вас наняли для полета? — спросил он с любопытством. — Чем вы занимались?
— Я был монтером на строительстве, — сказал Неррл.
Иггдооз, как выяснилось, работал на океанской ферме, где разводили водоросли.
— Я всегда хорошо себя чувствую у воды, несмотря на то, что она соленая, — сказал он. — Каналы и болота… В общем, мне хорошо.
Руузб был лесничим.
— Я люблю горы и расстояния, — сказал он. — Вот почему, я думаю, мне понравится космический полет. Космос…
Дуулдн не захотел рассказывать о себе. Он выглядел немного смущенным.
— Я не стыжусь, — сказал он. — Было бы странно говорить об этом, и я лучше не буду.
Отказ стал мгновенным вызовом Модьуну. Он смутно помнил о том, что, изменяя животных, человек имел в виду некоторые особые способности, которые он обнаружил в каждой породе… Что же это могло быть у ягуара? Он не мог ни вспомнить, ни додуматься до этого.
С опозданием ему пришло в голову, что его знакомые захотят узнать о его занятиях. Он открыл рот сказать, что он специалист по электронике, но внезапно понял: не нужно ничего говорить. Его друзья снова вернулись к своей скучной теме.
Информация о Нунули, пожалуй, возбудила в них еще больший интерес к предстоящей межзвездной экспедиции, сделала их еще более решительными, чем когда бы то ни было (если такое вообще возможно), в стремлении настаивать на правильном выборе маршрута для их корабля. Когда Модьун снова прислушался к их разговору, они обсуждали ряд способов, которые помогут склонить «власти» к их точке зрения.
Вдруг человек-лиса вскочил на ноги.
— Эй! — он почти визжал от возбуждения. — Лучше нам добиться, чтобы нас выслушала комиссия.
Модьун встал, как и другие. Он был немного обескуражен — хотя и не сильно. Их неожиданное (а на самом деле, закономерное) намерение, казалось, положит конец его плану поселиться вместе с Руузбом. Ему не пришло в голову, хотя и должно было прийти, что они должны присутствовать днем на собрании.
Действительно, это было не настоящее препятствие. Перед ним стояла проблема: где найти комнату? И он должен был ее решить.
Модьун направился к ближайшей двери, понимая, что другие идут следом. Он думал:
«Когда они пойдут на собрание комитета, я попробую справиться с квартирным компьютером. И мы увидим, кто главный: человек, творец или машина».
С этой мыслью он прошел в дверь, оглянулся и обнаружил, что он снаружи — один!
4
Остальные ушли.
Поразительно!
Только что они были сзади. Иггдооз хрипло смеялся; Дуулдн что-то говорил глубоким мурлыкающим голосом, Руузб тяжело ступал по полу, а человек-лиса что-то отвечал лающим голосом.
Слова совсем не имели значения, но звуки, которые издавали его знакомые, стали привычной частью окружающего.
Модьун остановился и оглянулся. Вот дверь, через которую он вышел.
Он помнил, что она была непрозрачной.
Непрозрачной!
Когда Модьун бросился к ней, он заметил, что на ней нет ни ручки, ни задвижки. Он сделал три шага, и теперь стоял, ощупывая дверь ладонями и пальцами и пытаясь открыть ее.
Под руками была лишь маслянистая гладкая поверхность. Дверь не откроется. Сзади, на улице он услышал слабый шум… Что-то в его мозгу мгновенно отреагировало.
Модьун обернулся.
Высокий — более восьми футов — человек-гиена стоял на расстоянии всего в дюжину футов с автоматическим пистолетом в одной руке; он сказал странным голосом:
— Что случилось?
Потом Модьун сделал неопределенное движение своим телом, словно покачнулся, и пистолет выпал из вытянутой руки гиены, ударившись о тротуар с металлическим звуком.
Это было как сигнал. Огромный человек-гиена опустился на колени и прошептал: