— Ненавижу! — и я резко развернул его на живот. Обнаружив на спине новые кровавые подтеки, я завелся еще сильнее.
Для меня было удовольствием срывать с него последнюю часть одежды, разрывать ткань собственными руками. Раздвигать его худые и бледные бедра, наваливаясь на Малфоя, закрывая ему рот своей рукой. Я знал, что он не будет кричать, но сам факт физического насилия над ним возбуждал еще сильнее. Когда он выгнул спину, подставляя зад, я сорвался.
Тело Малфоя говорило за себя. Он ждал.
Рот почти иссох. У меня не хватало слюны, чтобы смочить его проход. Я толкался почти на сухую, но вскоре кровь добавила смазки. Малфой хрипло и рвано стонал. Я чувствовал, как моя рука мокнет от слез, но продолжал грубыми толчками вдавливать его в кровать. Я хотел кончить. Ладонью другой руки с силой надавил на красные полосы на спине, Малфой закричал в руку и начал мелко дергаться. Я понял, что он кончал, и излился в него следом.
Когда принимал душ, смывая с члена кровь, я ощущал удовлетворение. Я думал над тем, кем мы стали, во что превратила нас война, а точнее, ее последствия: в двух извращенцев, один из которых заводится от боли, другой же — доставляя эту боль.
***
Сколько раз я врывался в его комнату? Я перестал считать после десяти. Я брал его грубо, а он отдавал себя целиком.
Я наказывал. Он желал быть наказанным.
Мы падали на дно. Оба. Пожирая друг друга. Удовлетворяя потребности и похоть. Забываясь в друг друге. Мы почти не разговаривали, и я практически перестал ходить по коридорам ночью. Но в последний месяц я вновь встретил Малфоя в северном крыле. Встав рядом с ним, плечом к плечу, я начал вглядываться в лес. Заговорить никто не решался. Но спустя несколько минут, я сдался:
— Что думаешь делать после школы?
— Так далеко я не задумывался, — его голос был холоден.
— Разве ты не будешь поступать в университет или, может быть, переедешь к матери?
— Нет.
И вновь молчание.
— Почему ты не убил меня? — он повернулся ко мне лицом и ждал ответа.
Я опешил.
— Не понимаю, о чём ты говоришь, Малфой.
— Тогда, когда я показал метку Дамблдору, перед его смертью. Ты мог убить меня, Поттер! Тогда бы для меня все закончилось раньше! — в его словах, в тоне голоса, я узнал старого Малфоя. Ядовитого и дерзкого. Но смысл слов казался мне чуждым.
— В отличие от тебя, Малфой, я никогда не хотел стать убийцей!
— Но и я им не стал!
Мы оба замолчали. Мне совершенно не нравился этот разговор. И мог бы поспорить — ему тоже. Но это было необходимостью. Словно водяной шар, который должен был когда-нибудь лопнуть.
— Почему ты помог мне тогда, у вас в доме, перед Беллатриссой?
— А почему ты помог мне на суде?
Вопросы были. Но ответов не было.
— Зато ты теперь любимец каждого. И герой магического мира.
— Думаешь, я хотел этого? — жестко схватив его за руку, я все-таки сдержался. — Думаешь, хотел терять дорогих и близких мне людей? Видеть, как они умирают на моих глазах, сражаясь за меня? Как делают последний вздох из-за меня, ради славы?! А что насчет тебя? Твоя ненависть к нечистой крови? Твоя гордость из-за причастности к Темному Лорду? Все твои ёбаные поступки?
— Я тоже, Поттер, к этому намеренно не шел! Я так же, как и ты, родился с расписанной наперёд судьбой. Только вместо того, чтобы победить Волан-де-Морта, меня растили для служения ему! Мы оба это не выбирали!
Как же ты чертовски прав.
Виски сжимало, а ком в горле перекрывал кислород. Драко Малфой оказался такой же жертвой обстоятельств. И я злюсь на себя — почему я раньше об этом не подумал? Почему я не подумал над тем, что будь у него другие родители, он вырос бы совсем иным. Почему я наказываю именно его, будто бы он виноват во всех моих бедах?
Дружили бы мы с первого курса? Смеялись бы над совместными шутками? Попали бы на один факультет? Играли бы в одной команде по квиддичу? Стояли бы на войне бок о бок? Бился бы он за меня, а я — за него? Будь все по-другому…
Никто об этом никогда не узнает. Но от этого мне становится легче. Я чувствую, как мои плечи опускаются и расслабляются, проходит тяжесть и ненависть, которую я испытывал к нему, не разобравшись. Раньше я таким не был. Как и он. Мы совершенно поменялись. Мы два молодых парня. С чёрными и мёртвыми душами, которые срываются на друг друге, вымещая собственную боль.
Этой ночью я не приходил к нему. И на следующую ночь. И на следующую. Так прошла почти неделя, пока дверь в мою комнату не раскрылась сама.
Мы не стучим. У нас так не принято.
В комнате было темно. Я уже лежал в кровати и готовился уснуть. Драко стоял в дверном проёме, держа в руке зажженную палочку. На нем были только пижамные штаны. Он молча прошел в мою комнату, погасил «люмос», и я почувствовал, как дальняя сторона кровати прогнулась под его тяжестью.
Я ждал. Но ничего больше не произошло. Через несколько минут я услышал его ровное дыхание. Он уснул.
***
Экзамены завершены. Школа кипела — родители и ученики готовились к выпускному. Вся эта шумиха не утихнет до утра. В общем зале все пируют и веселятся. Кроме него. Я знал, где он. И мои ноги сами понесли меня туда. В северное крыло, к четвертому окну левой стены. И я не ошибся. Он стоял там. В черном сюртуке с искрящимися золотыми змеями, вышитыми по всей его поверхности. В волосах играл ветер, который врывался в распахнутое окно. Наверное, он впервые открыл его. Пахло хвоей леса. Его силуэт освещала лишь луна.
— Вот и все, Поттер, — повернулся он ко мне.
— И тебя с окончанием, Малф… — не успел я закончить фразу, как в меня полетело обездвиживающее заклятье.
Я застыл статуей на месте, глядя, как он медленно приближался ко мне. Его слова, в начале, были о чем? Он хочет убить меня? Как глупо пришла ко мне смерть.
— Не знаю, почему я не сделал этого раньше, — его пальцы коснулись моей окаменевшей щеки. Они такие же холодные, как и всегда. Змей.
Теперь он станет убийцей. Теперь он сделает это, дойдёт до конца. Не как с Дамблдором.
— Знаешь, ты был единственный, с кем я разговаривал долгое время. И, наверное, спасибо тебе за это. Надеюсь, ты найдешь в себе силы жить обычной жизнью.
Я пытался пошевелиться, но не мог. Все было без толку. Мне удавалось лишь мычать. Язык опух и не двигался. Его слова мне совершенно не понравились. В них был какой-то подтекст. Что он хотел сказать? И какого хрена он обездвижил меня?
Драко подошел к окну. Положил палочку на подоконник. С легким толчком ноги забрался на него и уставился вниз. Полы его сюртука колыхались от ветра, волосы переливались в лунном свете. Повернувшись спиной к лесу, он посмотрел на меня и сказал:
— Прощай, Гарри.
И шагнул назад.