Брэдбери Рэй
И все-таки наш
Рэй Бредбери
И все-таки наш...
Питер Хорн вовсе не собирался стать отцом голубой пирамидки. Ничего похожего он не предвидел. Им с женой и не снилось, что с ними может случиться такое. Они спокойно ждали рождения первенца, много о нем говорили, нормально питались, подолгу спали, изредка бывали в театре, а потом пришло время Полли лететь вертолетом в клинику; муж обнял ее и поцеловал.
- Через шесть часов ты уже будешь дома, детка, - сказал он. - Спасибо, эти новые родильные машины хоть отцов не отменили, а так они сделают за тебя все, что надо.
Она вспомнила старую-престарую песенку: "Нет, уж этого вам у меня не отнять" - и тихонько напела ее, и, когда вертолет взмыл над зеленой равниной, направляясь в город, оба они смеялись.
Врач по имени Уолкот был исполнен спокойствия и уверенности. Полли-Энн, будущую мать, приготовили к тому, что ей предстояло, а отца, как полагается, отправили в приемную - здесь можно было курить сигарету за сигаретой или смешивать себе коктейли, для чего под рукой имелся миксер. Питер чувствовал себя недурно. Это их первый ребенок, но волноваться нечего. Полли-Энн в хороших руках.
Через час в приемную вышел доктор Уолкот. Он был бледен как смерть. Питер Хорн оцепенел с третьим коктейлем в руке. Стиснул стакан и прошептал:
- Она умерла.
- Нет, - негромко сказал Уолкот. - Нет, нет, она жива и здорова. Но вот ребенок...
- Значит, ребенок мертвый.
- И ребенок жив, но... допивайте коктейль и пойдемте. Кое-что произошло.
Да, несомненно, кое-что произошло. Нечто такое, из-за чего переполошилась вся клиника. Люди высыпали в коридоры, сновали из палаты в палату. Пока Питер Хорн шел за доктором, ему стало совсем худо; там и сям, сойдясь тесным кружком, стояли сестры и санитарки в белых халатах, таращили друг на друга глаза и шептались:
- Нет, вы видали? Ребенок Питера Хорна! Невероятно!
Врач привел его в очень чистую небольшую комнату. Вокруг низкого стола толпились люди. На столе что-то лежало.
Голубая пирамидка.
- Зачем вы привели меня сюда? - спросил Хорн.
Голубая пирамидка шевельнулась. И заплакала.
Питер Хорн протиснулся сквозь толпу и в ужасе посмотрел на стол. Он побелел и задыхался.
- Неужели... это и есть?..
Доктор Уолкот кивнул.
У голубой пирамидки было шесть гибких голубых отростков, и на выдвинутых вперед стерженьках моргали три глаза.
Хорн оцепенел.
- Оно весит семь фунтов и восемь унций, - сказал кто-то.
"Меня разыгрывают, - подумал Хорн. - Это такая шутка. И все это затеял, конечно, Чарли Расколл. Вот сейчас он заглянет в дверь, крикнет: "С первым апреля!" - и все засмеются. Не может быть, что это мой ребенок. Какой ужас! Нет, меня разыгрывают".
Ноги Хорна пристыли к полу, по лицу струился пот.
- Уведите меня отсюда.
Он отвернулся, сам того не замечая, он сжимал и разжимал кулаки, веки его вздрагивали.
Уолкот взял его за локоть и спокойно заговорил:
- Это ваш ребенок. Поймите же, мистер Хорн.
- Нет. Нет, невозможно. - Такое не умещалось у него в голове. - Это какое-то чудище. Его надо уничтожить.
- Мы не убийцы, нельзя уничтожить человека.
- Человека? - Хорн смигнул слезы - Это не человек! Это святотатство!
- Мы осмотрели этого ребенка и установили, что он не мутант, не результат разрушения генов или их перестановки, быстро заговорил доктор. - Ребенок и не уродец. И он совершенно здоров Прошу вас, выслушайте меня внимательно.
Широко раскрытыми измученными глазами Хорн уставился в стену. Его шатало. Доктор продолжал сдержанно, уверенно:
- На ребенка своеобразно подействовало давление во время родов. Что-то разладилось сразу в обеих новых машинах родильной и гипнотической, произошло короткое замыкание, и от этого исказились пространственные измерения. Ну, короче говоря, - неловко докончил доктор, - ваш ребенок родился в... в другое измерение.
Хорн даже не кивнул Он стоял и ждал.
- Ваш ребенок жив, здоров и отлично себя чувствует, - со всей силой убеждения сказал доктор Уолкот. - Вот он лежит на столе. Но он непохож на человека, потому что родился в другое измерение. Наши глаза, привыкшие воспринимать все в трех измерениях, отказываются видеть в нем ребенка. Но все равно он ребенок. Несмотря на такое странное обличье, на пирамидальную форму и щупальца, это и есть ваш ребенок.
Хорн сжал губы и зажмурился.
- Можно мне чего-нибудь выпить?
- Конечно.
Ему сунули в руки стакан.
- Дайте я сяду, посижу минутку.
Он устало опустился в кресло. Постепенно все начало проясняться. Все медленно становилось на место. Что бы там ни было, это его ребенок. Хорн содрогнулся. Пусть с виду страшилище, но это его первенец.
Наконец он поднял голову, хоть бы лицо доктора не расплывалось перед глазами.
- А что мы скажем Полли? - спросил он еле слышно.
- Придумаем что-нибудь утром, как только вы соберетесь с силами.
- А что будет дальше? Можно как-нибудь вернуть его в прежний вид?
- Мы постараемся. Конечно, если вы разрешите. В конце концов, он ваш. Вы вправе поступить с ним как пожелаете.
- С ним! - Хорн горько усмехнулся, закрыл глаза. - А откуда вы знаете, что это "он"?
Его засасывала тьма. В ушах шумело.
Доктор Уолкот явно смутился.
- Видите ли, то есть... ну, конечно, мы не можем сказать наверняка.