— Нескольких сотнях метров? Это значит что мы можем свалить отсюда хоть сегодня? Не нравятся мне эти деревья, да и влажновато тут, — Скратир постукивал пальцем по столу, глядя на Лодвира. Тот же будто преднамеренно игнорировал его.
— Нет. Ковчег не сможет взлететь. Наши двигатели не будут работать достаточно эффективно в этой Мечте, чтобы поддерживать полет, — Рагнар покачал головой, от чего все внимание тут же сконцентрировалось на нем.
— Да… магия здесь… странная, — устало пробормотал Морвин. Он сидел с полузакрытыми глазами, будто в любой момент мог провалиться в сон.
“Хотя бы не превращается в Ужаса и то хорошо”.
— И что же тогда делать? — от этого вопроса нахмурились все. Пробраться через эти джунгли самим не было бы проблемой. Да, это займет время, но до тех пор пока не появятся никакие твари опаснее обезьян, это закончилось бы быстро. Но нужно было как-то доставить с собой ковчег.
— Ты сказал что двигатели не будут работать достаточно эффективно чтобы взлететь, но будут ли они работать вообще? — Бордрак задумчиво пригладил бороду.
— Да, но с этим нужно будет работать осторожно. Движки могут рвануть, если слишком напрячь их. Я могу заставить их толкать ковчег вперед, но со взлетом могут быть проблемы.
— К тому же я немного осмотрел ковчег пока был снаружи, — внезапно вмешался Элдвир. Несмотря на несколько несерьезных ран, он выглядел довольно неплохо. После того как он недавно напился, он в целом перестал так злоупотреблять алкоголем и стал лучше выглядеть. — Здесь слишком мягкий грунт, при падении мы немного погрузились в него. С этим могут быть проблемы.
Чем дольше длилось обсуждение, тем мрачнее становились лица за столом. Пока все выглядело так, что достать ковчег будет проблемой. Даже Зигфальд нахмурился. Только Бордрак задумался, продолжая расчесывать бороду пальцами, от чего украшения в ней побряцывали.
— Морвин, может ты бы смог поднять ковчег своей магией? — с откровенной неприязнью, Рагнар повернулся к магу. Тот же просто покачал головой.
— Нет, слишком сложно. Может, проведи мы особый ритуал… Нет, слишком сложно.
— Мы можем подкопать под ковчегом и засунуть под него и перед ним бревна, тогда он сможет выехать сам. А чтобы добраться до выхода из Мечты придется прорубать путь через джунгли. Это займет время, но другого варианта я не вижу, — наконец, Бордрак вздохнул и нашел выход. Это звучало как минимум тяжело. Мало того, что это будет ужасно утомительная работа, так не стоит забывать и про зверей. Что если обезьяны вернуться?
Но других вариантов не было.
— Хорошо, так мы и поступим. Сейчас каждый должен отдохнуть и залатать раны, работы начнем завтра. Также с сегодняшнего дня мы вводим дежурство. Дежурить будет по очереди, освобождены от него будут только Лодвир и Морвин. Первым будет Рагнар, — Зигфальд стукнул кулаком по столу, будто закрепляя свои слова и все кивнули. От понимания что теперь делать, на душе тут же стало легче.
Хотя предстоящие дни обещали быть тяжелыми, дворфы никогда не боялись работы.
***
Раньше я этого не заметил, но во время боя мне здорово досталось. Доспех помят в нескольких местах, а щит выдержал только чудом. Кожу покрывали синяки. Можно порадоваться, что кости не сломались.
Оглядываясь вокруг, стало очевидно, что я еще легко отделался. Броня Вигнара почти полностью пришла в негодность: стоило ему подняться на ковчег, как помятая грудная пластина попросту отвалилась, а наголенники он уже потерял. Все его тело покрывали царапины, нос вывихнут, а на боку кровавая рана, оставленная когтями.
Примерно в той же ситуации был Элдвир. Выжебородому пришлось сражаться одновременно с несколькими обезьянами при этом защищая Морвина, так что в этом не было ничего удивительного. Вот чего я не ожидал, так это того, что Рунгильд и наш двенадцатый, необщительный член команды Даргельд обойдутся без особых ранений. Внешне они не были похожи на хороших бойцов.
“Хотя может им просто повезло” — я покачал головой, немного вздрогнув от жгучего ощущения мази на синяке.
Кстати о Даргельде. Я до сих пор ни разу не разговаривал с этим потомком древней экспедиции. Он постоянно был занят чем-то своим, читал, размышлял, не знаю. И по моим наблюдениям он не говорил ни с кем кроме Зигфальда.
— Эй, — кстати о Даргельде. Мой взор поднялся на него, стоящего всего в паре метрах. Он молод, примерно нашего с Хротгаром возраста. При этом привлекателен, хотя ему и не хватает типичной дворфийской суровости в чертах лица. Дар казался слишком мягким. И этот образ только усиливался за счет его довольно длинных черных волос, собранных в хвост сзади и коротковатой бороды.