Город постепенно разворачивался перед нами - прост и прекрасен. Мы зашли в один из магазинов, где за конторкой стоял рыжеватый человек, который загадочно подмигнул Василию Помело. У него Василий взял пачку папирос «Первомайские» и круглую коробку монпансье «Букет» и не заплатил ни копейки. Как оказалось продавцом был его родной брат. Тут же жестяная коробка была со звоном вскрыта, и все угостились вкуснейшими леденцами.
Когда Помело и Катюша повернули на свою улицу, мы со смущённой Ленарой долго шли молча.
Свернув на одну из улиц, покрытой гладким камнем, мы услышали звуки скрипки. Худой скрипач выводил смычком мелодию романса «Живёт моя отрада». К его ногам со звоном падали монетки. На островерхой крыше одного из домов балансировал грязный человек с верёвкой.
«Трубочист», - тихо пояснила Ленара.
Глядя на золотившиеся деревья и кусты, вдыхая пронзительную свежесть, я прибегнул к тактике вопросов, чтобы преодолеть затянувшуюся паузу. Ленара блеклым голосом что-то говорила о городе, я кивал, думая о том, сколько нам ещё осталось идти.
Наконец-то мы повернули куда нужно. Потянулся длинный зелёный забор и открылась калитка, ведущая к дому. Ленара успокоила пса по кличке Маугли.
Меня пригласили в отдельную комнату. Кроме кровати здесь разместился пузатый комод. На столе я увидел портрет молодого человека в шлеме лётчика. Это был брат Ленары. На металлической подставке стоял духовой утюг. Рядом - щипцы для завивки волос, ларец с письмами и открытками, и детекторный радиоприёмник. На стенах портреты лётчиков Громова, Водопьянова, Коккинаки, расцвеченное изображение аэроплана Уточкина.
Спустя время я, наконец-то, смог лечь, наблюдая, как за белыми гардинами погасают янтарные круги.
******************************************************************
(Далее Афанасий Диброва подробно описывает заседание совета пионерской дружины, своё знакомство с ребятами. Так как мне более интересен он сам, я это опускаю).
...После футбольного матча Славка, Сёмка и учительница младших ребят Катюша взялись меня проводить и одновременно показать город. Ребята переоделись и ждали нас неподалёку от крыльца, озорно швыряя в небо собственные кепки.
На крыльце нас ожидала Ленара. Она попросилась с нами. Славка и Сёмка немного смутились...
В тот день мы долго бродяжничали по городу, Хотя это выражение неточно, иногда мы использовали для передвижения старые скрипучие трамваи, в которых дребезжали стёкла.
Шоринск, подобно змее, раскинулся на берегу реки, вытекавшей откуда-то из родника далёких лесов. Улицы были кривые, извилистые и тёмные, мощёные либо булыжником, либо деревянными шашками, пропитанными смолой.
Вот зацокали копыта – проехал ломовой извозчик. Вот неспешным шагом гордо проехала городская конная милиция. Вот прошёл угольщик со своей тачкой, а за ним и керосинщик с бочкой. Вот сигналит и катится машина, оставляя за собой лёгкий запах бензина. Вот на одной из улиц бредёт усталый слепой шарманщик с мальчишкой – поводырём. Шарманка издаёт неуверенную хрипловатую мелодию...Во дворах много кустов и деревьев, сушится на верёвках бельё, бегают дети. Мальчишки играют в орлянку, казаков – разбойников, в лапту, девочки катаются на качелях, прыгают в «классы», раскладывают на лавочках кукол и фантики.
Мы миновали ярмарочную площадь и подошли к парку. Бойкие ларёчницы продавали ароматные жареные пирожки, медовые пряники и квадратные ириски. Тут же неподалёку местные старушки торговали семечками, тянучками и шоколадными треугольными вафельками. У всех вдруг возникло желание подкрепиться. Катюша захрустела вафелькой. Она показывала на небо, рассказывая ребятам о пролетающих птицах. Мальчишки жевали пирожки с картошкой, а я довольствовался пряником. Ленара смущённо откусывала вафельку маленькими крохкими кусочками. Доев, она вытерла руку вышитым платочком.
Молчаливые дома будто застыли во сне, глядя друг на друга глазами окон. На иных улицах имелись лужи и грязь, так как мостовые были разбиты. В других районах города, из-за обилия деревьев, казалось застыл вечный полумрак. Здешние прохожие ходили будто тени. Такими же тенями для них, вероятно, были и мы.
Ребята знали все улицы и переулки, ловко обходили лужи, Катюша ругалась, что мы идём куда-то не туда, а Ленара молчаливо плелась за нами, шурша опавшей листвой. Основным рассказчиком была Катюша, а ребята, перебивая друг друга, что-то дополняли.
Ребята очень хотели показать мне, (пока не стемнело), старинный дом в лесу, возле которого пропадают люди... О нём мне рассказывала Марья Фёдоровна. Катюша считала, что это, возможно, разбудит моё творческое вдохновение.