Мы дошли до ослепительно синей полосы реки, спрятавшейся под пригорком, сели на крутом берегу. Вода скользила плавно, словно кто-то тянул ленту.
Утомившись, я прилёг на траву, вбирая в себя всю голубизну и грустную синеву неба. Ленара что-то спрашивала о будущих произведениях, я отвечал автоматически, и вдруг память моя отключилась. Такое впечатление, что сознание затуманилось, а потом взорвалось перламутром реки, розовыми отблесками синих туч и острой колючей шапкой зелено – жёлтого леса. Мои губы зашевелились, причмокивая, будто меня мучила жажда и слились с большими и холодными сиреневыми губами. И тёплое тело, прижавшись ко мне, перелило в меня свой жар. Перед моим взором менялись картины. Я видел совсем ещё юную Машу, затем - склонившееся лицо Ленары. Теперь оно мне вдруг показалось прекрасным, и я тронул её губы своими губами, будто землянику, открыл их языком и встретился с её - гибким, подвижным...
Я лежал на облаке, и девушка прильнула рядом к моему плечу.
Когда я наконец-то пришёл в себя, сознание вернулось в этот мир вместе с шумом ветра и плеском блестящей воды. Одиночество моё вернулось и вновь казалось невыносимым, я искал и звал Ленару, но её не было!
Я побрёл наугад вдоль реки, вбирая глазами песчаные, заросшие лозой холмы и буераки, повернул в узкий коридор тропинки. Ветви били меня по щекам, но я бежал и звал Ленару. Мне страшно было её исчезновение и, казалось, что лес беспределен, я утону и не выберусь из лесного океана. Я бегал и блуждал, барахтаясь в острых кустах, среди красно-лимонной листвы, ещё около часа, так мне казалось.
Дом появился неожиданно, словно выросший сказочный гриб. Его хмурое и неуместное одиночество здесь сравнивалось с моим и нагоняло тоску.
Его покосившиеся, почерневшие рамы окон, кое-где ухмылялись острыми краями стёкол. Разбитый рельефный фриз, треснувшиеся стены, лопнувшая черепичная крыша, свистевшие на одной ржавой петле двери, мохнатые гнёзда птиц, деревья, провалившие свод – всё казалось чуждым этой местности, как будто нарост...
Я вспомнил слова Марьи Фёдоровны, что здесь пропадают люди, и моё сердце сжалось от тоски. Вспомнилась судьба мальчика Маэля.
Я осмелился шагнуть на разбитое рассохшееся крыльцо, но остановился, замерев. Чёрная тень повисла на пороге. Она бесшумно метнулась от крыльца, скользнула сквозь кусты и пропала средь деревьев.
Потом я увидел ещё одну – когда обходил дом. Чёрная тень проскользнула совсем рядом, будто не замечая меня.
Обойдя дом, я всё же вернулся к крыльцу и отважно шагнул внутрь дома, будто в пасть дракона. Здесь царила неописуемая разруха.
Одна из чёрных теней отделилась от стены и заструилась вниз. Я зажёг фонарик и спустился по пыльной лестнице.
Подвал был широк, тёмен, пропах землёй и мышами. Тени не было.
В центре был сруб, похожий на колодезный. Увидев старый фонарь я открыл его и зажёг. Спичка чиркнула и погасла, пробудив мириады сущностей. Фонарь не трогали уже бездну лет.
Наконец-то нервные лучи осветили колодезную яму. На меня смотрела чёрная бездна. Я бросил осколок кирпича – он исчез. Но потом, в угольно – чёрной мгле, что-то стало сгущаться и проступили очертания лица. Увидев знакомое лицо, я вскрикнул, узнав своего двойника, того самого, за которым наблюдал в чайной. В страхе я отпрянул от колодца. Сидел, прислонившись к срубу, тяжело дыша. Почему я так испугался? Возможно это просто моё собственное отражение! Когда осмелился заглянуть вновь, то сначала увидел огромный глаз. Он будто пронизывал меня. Вся спина покрылась потом. Затем замелькали новые обличья и картины. Чем дольше я смотрел, тем больше видел сюжетов – жизней. Видел Марью Фёдоровну, Немцева, Алексея Максимовича, Машу, Ленару, неизвестного мне мальчика и седого человека, сжимавшего его в объятиях. Но вот суета теней растворились, превратившись в ... ничто, в какую-то бездну космического характера. Мне показалось, что я лишаюсь опоры и лечу вниз.
Очнулся я, когда услышал слабый голос. Тело ломило, в рот набралось пыли. Я нащупал потухший фонарь, вспыхнула спичка. Вновь слабый голос пронзил мою душу. Где-то далеко, за стенами, наверху, в другом мире, искала и звала меня Ленара.
Всё вокруг стало на круги своя, и время побежало в привычном темпе. Я быстро выбрался из подвала и увидел у крыльца девушку. Она оторопело смотрела на окна брошенного дома, и янтарно блистала слезинка в её глазу.
Увидев меня она одним порывом бросилась вперёд, но я опередил, обняв её.
- Где вы были? Я вас искала и у реки, и в лесу, - нервно спросила она.
- А я искал вас, Ленара.
- Вы спали, я пошла посмотреть грибов... Вернулась – вас нет.