*****************************************************************
(прошло два месяца)
******************************************************************
На этой неделе были два неожиданных известия. То, что мои обкорнанные, дважды переделанные пионерские рассказы наконец-то принял журнал (но только три, остальные мечтаю опубликовать позже или, если удастся, книгу подготовить)....
И то, что я получил письмо от Ленары Беллерофонтовой. Она сообщала, что приедет на пару дней и хотела бы где-то остановиться. У неё есть важные сведения для меня.
Сам по себе приезд Ленары не был особой радостью, но всё, что связано с Шоринском меня, конечно же, интересовало. Не так давно я написал Кругову о своих литературных планах, спрашивал о городских новостях, но ответа пока не получил.
В эти дни я вновь стал страдать от одиночества, хотя, вроде бы, постоянно был в компаниях на литературных вечерах. Мишка Немцев усиленно работал над книгой об Ижорском заводе, поэтому поговорить по душам было абсолютно не с кем...
Лилейно-белый снег лежал в тот день. Девушка в меховом манто сошла с поезда и растерянно смотрела по сторонам. А когда увидела меня - загорелись её глаза!
- Я так рада нашей встрече, Афанасий! Наслышана о ваших успехах! – говорила Ленара мягким голосом. - Вам привет от папы и всей нашей родни. Читали ваши публикации...
- Я очень рад, что вы приехали!
Я галантно поцеловал ей руку. Щёки девушки побагровели. Быть может от мороза? Она спрятала руки в муфту.
Мы шагали по проспекту. Снег горел искрами от звёздных лучей, а небо над нами поражало глубиной и чистотой...
Мы сидели за столиками друг напротив друга, цветы горели алыми огнями, а скатерть блистала белизной.
Ленара сидела напротив. Её обычно печальное лицо на сей раз было радостно. Удивительно, мне никогда особенно не нравилась эта девушка, а теперь она была прекрасной: блестящие искорками карие глаза, высокие тонкие брови, завитые тёмные локоны, яркая губная помада. Она была в тёмно-вишнёвом платье, на шее – длинные, в несколько рядов, бусы из жемчуга.
Она расспрашивала меня о моей работе, отвечала на мои вопросы о жизни.
- А теперь главная новость, - сказала она, и лицо её стало таинственным и задумчивым. - Объявился Маэль! Да-да, он, тот самый пропавший мальчуган! Чинный такой, спокойный и даже опрятный, чистый, как будто и не пропадал никуда. Он вернулся в свою квартиру, его увидели соседи. Сразу начали расспрашивать, где он путешествовал, ведь его милиция искала и не могла найти. Он спокойно и как-то по-взрослому отвечал, что был где-то «очень далеко», а сейчас вернулся, потому, что так необходимо. Конечно же на следующий день мой отец пошёл к нему домой. Состоялся разговор. Отец вернулся и говорит:
- Маэль после своих скитаний очень изменился. Повзрослел что ли. Значитца так... Я предложил ему жить в нашей семье. Хотя бы временно. Но, представь себе – он отказался. Говорит, что будет жить один, ему это не сложно.
- А как же питание, школа?
- В школу он согласился ходить, хотя и как-то неохотно. А питание, говорит, ему не нужно, мол его обеспечили. Кто обеспечил? Где он был? По виду – он не голодал! Ничего не смог добиться! Так он и остался у себя...
На следующий день Маэль явился в школу. Друзья его увидели – давай обнимать, он был рад, но как-то деланно, как будто отдавал им должное. Отсидел на уроках. После уроков его уговорили на футбол, он раньше был этим, как его, полузащитником что ли, а теперь попросился голкипером. И что же? Он ни одного мяча не пропустил!
И тут приехали из милиции, или из органов – забрали его. Мой папа из своего кабинета увидел, пока добежал, воронок уже уехал. Ну, думали - всё! Отправят Маэля в приют для сирот, и мы его больше не увидим! Но следующим днём он пришёл в школу! Учится он очень хорошо, легко, быстро запоминает всё, часто знает больше, чем нужно по программе. В общем, он очень изменился!
Ленара ещё долго рассказывала. Глаза её горели...Она рассказала о волках в лесу. В моей голове стал зарождаться сюжет...
Мы вышли наружу. Лёгкий снег тихо кружился и падал – одинокими серебристыми, синими и сиреневыми снежинками.
Мы прогулялись, а потом я повёл Ленару к себе. Устроил её в комнате, приготовил постель, а сам позвонил Немцеву и сказал, что поеду ночевать к нему. Я ехал поздно, и вся ночь дрожала, двигалась и вмещалась в меня.
Днём я купил продукты и повёз их гостье. Оказывается Ленара убрала комнату. Она выспалась и была милой в своём сиреневом платье.