Я не сводил с неё глаз, изумление нарастало.
- Подождите, Оля Сильвестрова... Сейчас. Это тридцать шестой, ой нет – тридцать пятый год. Осень, Шоринск! А – нет-нет...
Она подсказала:
- Лето. Василёво. Посёлок такой. На пути в Веселово вы у нас останавливались. Помните, с вами был ещё настройщик роялей? Дом учителя Сильвестрова, сад рядом с домом. Вы ещё слушали, как я играю, а ночевали вы в нашем флигеле!
Я в изумлении положил руку на висок.
- Бог ты мой! Вспомнил! Ольга Сильвестрова! Дочь учителя, как его...Борис Гнатович – ваш отец. Вспомнил!
Она заулыбалась, довольная.
Я поднялся со стула и стоял как вкопанный. Она, следуя моему примеру, тоже встала.
- Вы так изменились! Но, постойте! Вы же были ... слепы! – воскликнул я.
Она рассмеялась.
- Да, я почти не видела. Это так...Но, потом я лечилась у доктора Филатова. В глазной клинике Одесского университета. Впрочем - не люблю об этом вспоминать... Главное – операция была успешной! Я выздоровела и стала полноценным человеком!
- Как это ... необыкновенно! – я, поражённый таким известием, оглядывал её, смотрел ей в глаза. – Какие чудеса делает наука!
- Это всё Воталиф!
- Кто?
- Филатов. Владимир Петрович. Она стихи свои подписывал таким псевдонимом «Воталиф». Одна медицинская сестра так его называла, а потом пациенты привыкли...
- Он писал стихи?
- Да, я даже выучила одно наизусть.
«Так хочется сердцу свободы,
Так хочет сегодня душа
Забыться в объятьях природы,
Сегодня так ночь хороша.
Я с лунным лучом серебристым
Над сонным заливом скользну,
Пройдусь по лужайкам росистым
И в струйках фонтана блесну»7.
- Прекрасно! Ольга, вы поразили меня! Да вы садитесь, вы меня взбудоражили, вот я и привстал.
Она послушно села, не сводя с меня глаз. Они светились будто нежные цветы васильки, словно два ярчайших сапфира...
- Теперь уже многое припоминаю... – произнёс я. - Но, почему вы Ляля? Ведь вы же Ольга!
Она собралась с мыслями.
- Как вам объяснить, Афанасий... В общем, с обретением зрения я стала другим человеком, в мою жизнь вошло нечто новое, то, чём я раньше только догадывалась. Я решила сменить имя. Ляля, Лёля – этими именами меня называли в детстве тётя и бабушка. А вот Ольга мне казалось слишком строгим именем. Ляля нежнее. Вот я и сменила имя. Какое-то время (недолго) я была замужем. Мой муж... погиб на фронте. Да, да, ещё в сорок первом. Его фамилия Левчинский. Я осталась на его фамилии. Быстро запоминается Ляля Левчинская. Для журналиста это важно.
- Понятно. Но, Ляля, почему вы стали работать в газете? Ведь вы же прекрасно играли на фортепиано.
- Я и сейчас играю. Правда реже. Понимаете, когда у меня «раскрылись глаза» (ну, вы понимаете – вернулось зрение) многое изменилось и во мне. Интерес к музыке поугас, хотя не совсем... Я закончила вечернее отделение Литературного института. В самом начале войны просилась корреспондентом дивизионных и армейских газет. Не взяли, опять же, из-за здоровья. Теперь я разъездной корреспондент «Комсомольской правды». Учусь у Нины Сазановой.
- Но... какими судьбами вы оказались здесь, Ляля?
Она опустила взор, как бы размышляя, а потом подняла глаза:
- Не буду скрывать, Афанасий Петрович... Я вас искала. Искала очень давно. Я ведь тогда только ваш голос слышала, а как вы выглядите внешне толком и не знала – видела плохо. Но, моя фантазия! Я такого напредставляла себе! Какого-то принца из сказки! Помните нашу ночную встречу?
Я смущённо кивнул, к горлу подступил комок, сердце забило молоточком.
- Ведь, по сути, вы были первым мужчиной... Я всегда о вас помнила... Когда я обрела зрение, стала искать вас, прочла ваши книжки все до одной. Увидела ваше фото в журнале...Я совсем другим вас представляла. Узнала, что женаты.
Ну что же, такова судьба. Во время учёбы в Литературном институте познакомилась с Сергеем Левчинским. И как-то быстро выскочила за него замуж. Мне ведь уже двадцать четыре было, пора. Так и не пойму до сих пор, любила ли его? Может просто жалела... На фронте он погиб...
- Как мне кажется у вас был мужчина, который хотел на вас жениться.
Я рассказал как я ехал на лодке с Фёдором и о своих приключениях на острове.
Она рассмеялась звонко. заливисто.
- Ах, этот? Да нет, он не в себе был... Вот чудак! Отец его отвадил... Потом он на колхознице женился.
- А мне было не до смеха. Оказаться на этом острове под дождём, - улыбнулся я.
- Представляю!
- А сейчас? Как вы нашли меня здесь?
- Прочла вашу последнюю книгу «Орден железного волка». Нашла ваше фото в редакции. И так захотелось вас найти! Я виделась с ещё одним писателем – Немцевым!