Женщину, открывшую мне дверь, я принял за родственницу хозяйки дома. Но, потом оказалось, что это и есть Ленара Беллерофонтова. Высокая и стройная, будто сосенка, она шла, подняв высоко голову, ведя в свои покои. Её изящное каре на тёмных волосах смотрелось эффектно. Вообще по облику и фигуре ей нельзя было дать шестьдесят пять лет. Лишь солнечный свет, бивший в окно комнаты, обнажал морщинки на лице...
Ленара Казимировна была сдержанной и немногословной. Она как будто смущалась моим присутствием.
- Я почти никого не принимаю. Живу одна. Но, когда узнала, что приехал сын Афанасия Дибровы - не могла отказать.
Пока Ленара Казимировна готовила чай, я осматривал комнату. Горшочки с геранью, гладиолусами, крокусами... Сервант с фарфоровым сервизом, симпатичные слоники, кружевные салфетки... Книжный шкаф, телевизор, радиола на длинных ножках... Раскрытая книга Ахматовой на журнальном столике поверх газет. Очень красивый портрет хозяйки дома в молодые годы. Вот она, Ленара! Красивые, утончённые, изящные черты лица... На старинном фото я узнал Афанасия Диброву в молодости. И ещё была более новая увеличенная фотография молодого мужчины.
- Это мой сын, - сказала хозяйка, заметив, что я рассматриваю портрет. - Из Харькова наведывается...Пейте чай, берите печенье. Я сама пеку, должно быть очень вкусно.
Мы пили чай, печенье действительно было волшебным!
Поначалу разговор не клеился. Ленара Казимировна мелкими глотками пила чай из фарфоровой чашки. Постепенно разговорились. Женщина попросила рассказать о деде. Я рассказывал всё, что знал о нём с самого детства. Рассказ получился долгим. Я незаметно для себя увлёкся и в конце сказал:
- К сожалению мой дед уже покинул этот мир...
- Я знаю, - грустно добавила Ленара Казимировна, поймав мой вопросительный взгляд, добавила:
- Меня известили. И на похоронах я была.
- Как...вы были? Я вас не заметил.
- А я позади стояла. В самом конце процессии... В чёрной шляпке с вуалью. Вы меня не видели, далеко от меня стояли, впереди...
Она тяжко вздохнула и добавила дрогнувшим голосом:
- Я не могла не проводить его. Я его так любила... Очень любила...
Она вытерла платочком глаза. Только сейчас я заметил в её чёрных волосах тонкие серебряные нити.
- Ленара Казимировна, я читал в его записках о вашем знакомстве, о любви... Это было так красиво и глубоко... Как же получилось так, что вы расстались?
Она махнула рукой, молча стала допивать чай.
Я извинился, но тут она промолвила:
- Это самая большая ошибка моей жизни. Ну, что вы думаете... Я тогда молодая была, увлеклась другим. Глупость совершила.
- А как это случилось?
- Всё произошло внезапно... Как-то вечером шла домой с работы. И тут на меня напали хулиганы. Да, да... Мне показалось, что это были какие-то босяки. Их было трое, один вынул нож. Требовали деньги. Когда я вскрикнула, один замахнулся на меня. А тут появился он! Красавец военный! Всех этих бандитов в стороны расшвырял. Они исчезли, а этот офицер (его звали Григорием) проводил меня домой. Потом стал настойчиво ухаживать, просто преследовал! Это было какое-то наваждение!
- Вы увлеклись им?
- Да, очень! Григорий дарил цветы, назначал встречи, провожал меня после работы, сводил в ресторан... Подарил золотое кольцо с бриллиантом. Умел красиво ухаживать! Тут у меня головка и закружилась!
Она замолчала. Какое-то время сидела, опустив голову, будто припоминая.
- А как реагировал...муж? – спросил я.
- Ну как реагировал? Естественно... Ревновал, конечно... Мы ругались...
- А потом вы решили уйти?
- Я узнала, что беременна. От него, от Григория! С Афанасием у нас пока детей не было. В общем, я решилась на разрыв... Сказала, что полюбила другого... Афанасий умолял не уходить, но я не послушала...А потом оказалось, что всё было подстроено...
- Что именно подстроено?
- Ну, например, это нападение хулиганов. Григорий просто заплатил каким-то студентам - они сыграли свои роли. Он ведь меня давно приметил, я ему понравилась, и он решил отбить... Как бы там ни было – именно он разрушил мою семью, разбил мою любовь! Но всё это я поняла не сразу... Сначала мы переехали в Ленинград, там было место его службы. И уже там мы расстались.
- Почему?
- Знаете, пожив какое-то время с ним, я поняла, что это не тот человек, которого можно любить. К тому же он по-настоящему никогда и не любил меня! С его стороны это была страсть, не более... Все мы время от времени подвержены страстям! Он эту страсть утолил, насытился, стал равнодушен ко мне и сыну... Я всё чаще стала думать об Афанасии. Я не могла забыть Афанасия Петровича, ведь очень его любила. Я не могла без него жить. Я страдала, все глаза выплакала. Но... виновата... Сама же всё разрушила. Осталась у разбитого корыта...