Если на первый шаг волка от неожиданности он не среагировал, то от второго он отшатнулся и попятился. А у меня… У меня рука приподнялась – та самая, что на холке зверя оставалась! Зверь рос! Вскоре это была такая страшная даже для меня зверюга!.. Я едва лишь хотела разжать пальцы, как волк словно среагировал на одну только мою мысль – оглянулся, и я интуитивно поняла, поймав зелёный высверк его глаз: нельзя убирать руку!
– Ты не посмеешь… – забормотал Альберт, жалобно кривя рот. – Ты не посмеешь… Держи его, держи…
Сначала я решила, что он сошёл с ума, но затем мелькнула мысль: он думает, что только я удерживаю волка от смертельного прыжка к нему. Облегчённо вздохнув и, тем не менее, чувствуя сильное напряжение, я пошла, влекомая зверем. А Альберт всё отходил от нас мелкими шажочками под изумлёнными и даже ошарашенными взглядами охранников-громил: они-то волка не видели!
Мы с волком прошли прямиком к Сергею, причём зверь сел рядом с креслом. И с момента, как сел, – не спускал глазищ, прищуренных на Альберта. А тот, отошедший сначала на почтительное расстояние, бегом по стеночке рванул к входной двери и пропал за нею. Охрана в полном обалдении переглянулась и тоже поспешила ретироваться.
В опустевшем тихом зале послышался отдалённый рокот моторов, и две машины отъехали от крыльца. Андрей поднял руку – потрогать волка, благо рядом стоит, но тот недовольно глянул, и рука отдёрнулась.
– Ничего не понимаю, – прошептал Сергей. – Оля, ты можешь что-то объяснить?
– Я, наверное, такая страшная, что он испугался, – скептически сказала я. А что ещё можно было высказать на вопрос Сергея? И добавила: – Я тоже ничего не поняла. Может, ему моя юбка не понравилась?
Первой засмеялась Марина, немного нервно, но с облегчением. К ней присоединился Вадим, почти незаметно что-то сунувший перед тем за ремень.
Вскоре смеялись мы все, сбрасывая напряжение последних минут. Разве что я и Андрей быстрей же и перестали, глядя, как белый волк подходит к входной двери, уменьшаясь на глазах, и, не оглядываясь, растворяется в пространстве. А потом мы переглянулись. Сергей заметил.
– Это что за перегляд?
– Босая, – нашёлся Андрей, кивнув на мои ноги.
Пока все сосредоточенно и почти радостно разглядывали мои ноги, отходя от страшнейшего напряжения, я успела перехватить взгляд Вадима на Андрея – тот кивнул, без слов поняв вопрошающее выражение. Да, здесь был белый волк. Вопросительное сменилось странным выражением, как будто Вадим о чём-то очень сожалел. Сама ошарашенная, я всё-таки сообразила: он жалеет, что в холле не было Регги. Но сама я, подумав о собаке, похолодела от страха: зверья-то больше всего и было бы жаль, если б эта жуткая охрана вытащила огнестрельное оружие.
– Надень что-нибудь – холодно же, – недовольно сказал Сергей. Так, кажется, именно он первым пришёл в себя.
– Ничего страшного – здесь паркет, – уже легкомысленно сказала я.
– А где обувку оставила?
– В малине, – глядя ему в глаза, сказала я.
Вадим вроде и бросил на меня взгляд мельком, да Сергей его цепко перехватил. После чего лицо его, только было расслабившееся, резко замкнулось, причём на таком высокомерии, что я побоялась спросить: а что случилось – прямо сейчас?
А он прислонился головой к матери, стоявшей за креслом, и негромко сказал:
– Что-то устал я. Пошли наверх.
Марина с готовностью согласилась.
Она кивнула нам – и они поднялись по пандусу на второй этаж. А мы, трое, остались. Мужчины, кажется, не поняли, что настроение Сергея поменялось и очень неожиданно. Они переглянулись. Вадим поинтересовался:
– Я всё правильно понял?
Андрей не стал переспрашивать, уточняя. Взъерошил тёмно-русые волосы и, отрешённо глядя в пространство, подтвердил:
– Всё. Ольга привела белого волка. Альберт его увидел.
– Не совсем так, – вмешалась я. – Волк нашёл меня в малиннике и настоятельно потребовал, чтобы я пошла к дому. А что было здесь?
– У Альберта навязчивая идея, – вздохнул Андрей и предложил: – Пошли на кухню? У меня свежевыжатый яблочный сок есть.
На кухне мы сели за стол. Андрей разлил по чашкам соку. Кажется, он слишком долго собирался с мыслями. Вадим не выдержал первым.
– Я кое-что слышал, но так – намёками. Что за идея у Альберта?
– Он считает, что Сергей не умеет работать в полную силу. Он думает, что лучше Сергея ориентируется в бизнесе. Всех его мыслей я, конечно, не знаю. Но… Апофеозом всех его мыслей на эту тему стала идея превратить Сергея в своего подчинённого. Если коротко: Альберт будет давать ему наводку на фирмы, а Сергей их уничтожать. Боюсь, что своим недавним уничтожением фирмы компаньона Альберта Сергей косвенно подтвердил, что под его чутким руководством он может зарабатывать для Альберта бешеные бабки.
– Ему мало того, что он получил за эту фирму? – удивилась я.
– Альберт не из тех, кто получил крупную сумму – и успокоился.
– Подождите, я чего-то не понял, – сказал Вадим. – Что там про фирму?
Андрей коротко рассказал ему про недавний приход Альберта с компаньоном. Пока он рассказывал, я вдруг почувствовала себя очень неуютно. Странное ощущение. Дом Сергея, совсем недавно такой большой и защищённый, в одночасье наполнился тревогой и опасностью. Пытаясь понять это ощущение, я пришла к выводу, что дом слишком открытый. Что усадьба, окружающая его, слишком открыта всем приходящим в неё. Нет запрета на вход. Ничего не понимаю, откуда такие мысли? Но они буквально заполонили моё сознание. Вскоре я сидела как на иголках. Я чувствовала, что мне нужно что-то сделать, но что? И, пока приглядывалась к своим впечатлениям, вдруг обнаружила перед внутренним взглядом образ дома, будто лишённого стен, сиротски распахнутого всем ветрам. Защита… Дому нужна защита. Тогда буду защищена и я.
Вадим с Регги не поможет. Сегодняшняя ситуация показала это отчётливо.
– … Так как? – услышала я вопрос Андрея.
– Прости, Андрей, задумалась и не услышала.
– Я спрашиваю, что будем делать?
И тогда сказала не я, а кто-то – использовав мой голос:
– Мне нужна эта ночь. Вы сможете сделать так, чтобы вне дома никого не оставалось? Сергею я сделаю отвар – и он будет спать. Но мне точно нужна эта ночь.
– Теперь не понял я. – Андрей долил мне соку и спросил: – А поинтересоваться, зачем тебе нужна эта ночь, – можно?
– Судя по всему, ты можешь интересоваться чем угодно, – заметил Вадим. – Твоё право. Так же, как и право Ольги не отвечать на твои интересы. После твоего рассказа я пришёл к одному чрезвычайно любопытному выводу: значит ли желание Альберта заполучить Сергея в качестве безропотного подчинённого, что он мог отправить его на ампутацию специально?
– Альберт здесь ничего не решал. Решали хирурги. Но это было ему на руку. Чем ещё мог заниматься безногий? Тем более с таким характером, как у Сергея? Правильно. С головой уйти в работу. Ему для себя, в сущности, уже ничего не надо, а деньги-то шли бы. Расчёт стопроцентный, не появись в нашей жизни Ольга.
– Он обиделся, – следуя своим мыслям, сказала я, машинально откликаясь на имя.
– Кто? Альберт? И поделом ему…
– Нет. Я имею в виду Сергея.
– Почему ты решила, что он обиделся?
– Он видел, как мы переглядываемся. И понял, что мы кое-что знаем про то, что произошло. А ему не говорим. Он очень обиделся.
– А если сказать? Ты уверена, что он волка не видит?
– Однажды я сказала ему, что придумала ему талисман – белого волка. Он спросил, не цвет ли его волос навеял. И всё. Вывод: про волка он не знает. А сказать… Не знаю. Андрей, может, ты попробуешь?
– Ага, дурака из меня сделать несложно, – пробормотал Андрей. – И как вы себе это представляете? Вхожу и говорю: так и так, Сергей, Оля вошла в холл с белым волком и напугала Альберта этим до чёртиков? Нет. Не представляю.
Облокотившись на стол, я усиленно размышляла… Но пока в голову лезло только одно: мне нужна сегодняшняя ночь, чтобы я больше не чувствовал себя незащищённой.