Честны были в нас стремленья,
Чисты были мы душою, —
Так за что ж кидать каменья
В нас, измученных борьбою?!
138. «Вот и степь с своей красою...»
Вот и степь с своей красою —
Необъятная кругом —
Развернулась предо мною
Зеленеющим ковром.
Взглянешь влево, взглянешь вправо —
Всюду ширь, и тонет взор...
Степь, тебе и честь и слава
За могучий твой простор!
Город шумный, город пыльный,
Город, полный нищеты,
Точно склеп сырой, могильный,
Бодрых духом давишь ты!
Рад, что я тебя покинул,
Душный город, где я рос,
Где едва-едва не сгинул
В бездне горя, в море слез.
Солнце там меня не грело
Золотым своим лучом, —
Здесь, в степи же, закипела
Снова жизнь во мне ключом.
Нет вокруг толпы народной,
Горьких жалоб не слыхать,
И в груди моей холодной
Разгорелась кровь опять.
Надо мной степные звуки
В вешнем воздухе царят,
Улеглись былые муки,
Скорби прежние молчат.
Закипают думы смело,
Силы крепнут и растут, —
И я вновь готов на дело,
На борьбу и тяжкий труд.
139. «Догорела румяная зорька вдали...»
Догорела румяная зорька вдали,
И по степи вечерние тени легли...
И ни звука кругом, всюду тишь и покой,
Прожужжит только жук, промелькнув над травой.
Степь исчезла во тьме, а на небо взгляни:
Кто-то там высоко зажигает огни...
И над степью они, тихо зыблясь, горят —
В необъятный свой мир и зовут и манят.
И что скрылось в душе, притаилося днем,
То проснулось теперь и взмахнуло крылом,
И, стряхнув жизни гнет, в мир надзвездный парит,
И душа, умиляясь, молитвой звучит.
140. На одре
Посвящается И. И. Барышеву
Смолкли зимние метели,
Вьюги миновали,
Светит солнышко отрадно,
Дни весны настали.
Поле зеленью оделось,
Соловьи запели,
А меня недур тяжелый
Приковал к постели.
Хорошо весной живется,
Дышится вольнее,
Да не мне, — меня злой кашель
Душит всё сильнее.
И нерадостная дума
Душу мне тревожит:
«Скоро ты заснешь навеки,
В гроб тебя уложат
И в холодную могилу
Глубоко зароют,
И от дум и от заботы
Навсегда укроют».
Пусть и так! расстаться с жизнью
Мне не жаль, ей-богу!
И без скорби я отправлюсь
В дальнюю дорогу...
В жизни радости так мало,
Горя же довольно.
И не с жизнью мне расстаться
Тяжело и больно.
Тяжело мне кинуть дело,
Избранное мною, —
Что, не кончив труд начатый,
Я глаза закрою.
Жаль мне то, что в жизни этой
Сделал я не много
И моею горькой песней
Дар принес убогой.
Ты прости же, моя песня! —
Петь нет больше мочи...
Засыпай, больное сердце!
Закрывайтесь, очи!
141. На чужбине
И пенье птиц, и зелень сада —
Покойна жизнь и хороша!..
Кажись, чего еще мне надо?
Но всё грустит моя душа!
Грустит о том, что я далёко
От милых искренних друзей,
Что дни мои здесь одиноко
Идут без песен и речей.
К друзьям душа моя всё рвется,
И я хожу здесь, как шальной, —
Без них и песня не поется,
И жизнь мне кажется тюрьмой.
Мне не с кем здесь промолвить слова
И думы сердца передать,
И разорваться грудь готова...
О, как мне хочется рыдать!
Пускай друзья мои услышат
Среди дневных своих забот.
Что ими грудь моя лишь дышит
И сердце ими лишь живет!
142. И. И. Барышеву
Когда расстанусь я с землей,
Сложив на груди руки,
И в домовине гробовой
Засну, покинув муки,
И песня скорбная моя
Замрет навеки-вечно,
Тогда ты вспомни, друг, что я
Любил тебя сердечно.
И пред тобою в этот миг
Воскреснет друг любящий,
И ты припомнишь вновь мой стих,
Болезненный, скорбящий, —
И скажешь ты: «Его уж нет, —
Он спит, скорбей не зная;
Но песня та, что спел поэт,
Звучит еще, рыдая».