О счастьи и грезах не пой,
Мой чистый и юный певец.
Не думай, что должен ты петь, как нежный поет соловей, —
Ты трелью не тронешь сердец.
Пусть голос твой, словно стальной,
Поет лишь о бедах, страданьях и нуждах несчастных людей.
И если он будет разбит
О твердый сердец их гранит,
Борьба пусть тебя не страшит,
Пой громче, смелей.
Послушай, мой друг, я хотя стар,
Уверить хотел бы я всех,
Что близко то время, когда мы без всякого страха споем
Ту песнь не для праздных утех,
Не для пошлых забав иль для бар,
Но в бедных страдальцах той песнью вселим мы подъем
И веру, что дружной толпой
За светлой желанной судьбой,
Поверь, соловей нежный мой,
Мы смело пойдем.
159. «В тихом сумраке лампада...»
В тихом сумраке лампада
Светом трепетным горит;
Пред иконой белокурый
Внучек с дедушкой стоит.
Говорит ребенку тихо,
Наклоняся, дед седой:
«Помолилися за всех мы,
Мой малютка дорогой.
Помолились за родных мы,
Помолились за чужих,
За людей, почивших в мире,
За трудящихся живых.
Помолились... но забыли
Помолиться мы за тех,
Кто томится в злой неволе
Без отрады и утех.
Чье в тоске сгорает сердце,
Гаснут очи под слезой,
Чья проходит жизнь сурово
За тюремною стеной.
Их не греет божье солнце,
Чуть в оконце им светя...
Так помолимся же богу
Мы за них, мое дитя!
Тяжела, горька их доля,
Скорбь да горе в их груди, —
Нет у них ни светлой веры,
Ни надежды впереди.
Даруй бог им облегченье
В темноте тюрьмы глухой,
Ниспошли им мир душевный
И сердечный дай покой.
Воскреси их упованья,
С горькой долей примири,
Светлой верой и надеждой
Путь их скорбный озари!»
И кладет дитя поклоны
При мерцающем огне
И за дедушкой молитву
Повторяет в тишине.
160. Зима
Белый снег пушистый
В воздухе кружится
И на землю тихо
Падает, ложится.
И под утро снегом
Поле забелело,
Точно пеленою
Всё его одело.
Темный лес что шапкой
Принакрылся чудной
И заснул под нею
Крепко, непробудно...
Божьи дни коротки,
Солнце светит мало,
Вот пришли морозцы —
И зима настала.
Труженик-крестъянин
Вытащил санишки,
Снеговые горы
Строят ребятишки.
Уж давно крестьянин
Ждал зимы и стужи,
И избу соломой
Он укрыл снаружи.
Чтобы в избу ветер
Не проник сквозь щели,
Не надули б снега
Вьюги и метели.
Он теперь покоен —
Всё кругом укрыто,
И ему не страшен
Злой мороз, сердитый.
161. Летняя ночь
Легкий сумрак ночи
Разлился кругом,
Светят неба очи
Трепетным огнем.
Ходит над дорогой,
Над селом родным,
Месяц светлорогой
Сторожем ночным.
Словно дива-птицы,
В небе облака
Мчатся вереницей;
Чуть журчит река.
Нивы, луг покрыты
Влажною росой;
Дремлет лес, повитый
Грезою ночной...
Тише всё, темнее, —
Не дрогнет листок;
Спит, дохнуть не смея,
Теплый ветерок.
Тишь кругом святая,
Всюду мир, покой...
Спит земля родная,
Сбросив жар дневной...
Былины, сказания, поэмы
162. Удалой
Перед воеводу
С грозными очами
Молодец удалый
Приведен слугами.
Он для всех проезжих
Страшной был грозою:
Грабил по дорогам
Смелою рукою.
Долго воевода
Взять его старался,
Наконец удалый
Молодец попался.
Перед воеводу
С грозными очами
Приведен он, скован
Крепкими цепями.
Плисовая куртка
С плеч его свалилась,
Над высокой грудью
Буйная склонилась.
По груди из раны
Кровь течет струею, —
Знать, что не дешевой
Куплен он ценою.
Грозно удалому
Молвил воевода:
«Сказывай, какого,
Молодец, ты рода?
Мать, отец кто были,
Что тебя вскормили,
Удальству, разбою
Рано научили?
Говори, сознайся
Ты передо мною:
Много ли удалых
Грабило с тобою?
Говори мне прямо,
Говори открыто,
Где твое богатство
Спрятано, зарыто?»