- Вот как, - Громов вопросительно уставился на Сашку. – И чего там?
- А там последствия избиения, изнасилования и переохлаждения, так, что мальчик пока остается здесь, лечить то надо. Это оптимальный вариант, сам понимаешь.
Сашка, услышав, как доктор сдает его с потрохами, сидел, низко опустив голову, и хотел только одного - исчезнуть.
Дмитрий Андреевич забарабанил пальцами по столу. - Вот скажи мне, Андрей, Наташка может хоть что – нибудь сделать нормально? Вот зачем нам этот геморрой?
- Не переживай, воспаление к пятнице сниму. Думаю, в обморок не упадет и оттанцует, как надо. Оттанцуешь ведь, Саш?
Тот молчал.
- Ладно, - Громов поднялся, – раз такие пироги, забирай пацана на свои эксперименты. Все равно с ним сейчас разговаривать невозможно.
Весь недолгий путь от кабинета к двери под лестницей напрочь выпал у Сашки из сознания. И только когда доктор затолкнул его в эту самую дверь, он как будто бы очнулся и в удивлении уставился на окружающую его обстановку. Это был полноценный медицинский кабинет – аппаратура, столы, шкафы и опять это гребаное кресло. Стеклянная стена, ничем не прикрытая, смотрела в ночь ярким светом спрятанных в потолке ламп. За ней видны были вечнозеленые кусты и плитка на дорожке.
- Залезай, – доктор кивнул на кресло, а сам полез в шкаф за белым халатом и перчатками.
- И не подумаю, - возмутился Сашка. – У меня же воспаление, так колите антибиотики, а туда я больше не полезу.
- Все будет, и уколы и капельница, а сейчас полезай . – Он натягивал на руки перчатки.
- Давайте без этого. С меня хватило и вашей больницы, - уперся, решив настоять на своем.
Сашка был отнюдь не низкорослым и хилым. Это он только за последний месяц исхудал сильно. Выше среднего роста, с сильными мышцами. Годы занятий хореографией сделали свое дело и он никогда не чувствовал себя слабаком. Просто ему и в голову не могло прийти, что доктор на такое способен. А тот вдруг психанул : » Ах, ты засранец мелкий, хочешь мне нервы потрепать?» Он натурально отвесил Сашке леща, а потом легко забросил его на кресло, быстро пристегнув ноги к держателям.
-Вы что творите? – заорал Сашка, пытаясь дотянуться до ремней. В ответ доктор больно отхлестал его резиновыми перчатками. По чем попало – по ногам, рукам, которые хотели выхватить эти летающие перчатки, по животу и груди, даже по лицу попало. « Привяжу на хрен»
Он был шокирован до глубины души и пока отходил от шока, доктор делал свое докторское дело, попутно расспрашивая о том, чего Сашка при других обстоятельствах ни за что бы не рассказал. Вяло, не отдавая себе отчета, он отвечал на вопросы, воссоздавая картину того страшного вечера.
Неделя, прожитая в доме Громовых, даже не прошла, а пробежала. Из – за лекарств он много спал, а ел так обильно и вкусно, как никогда в жизни. Танцами они с Леной занимались два раза в день строго по расписанию. Гулять во дворе разрешали только по пол часа, а больше никуда и не выпускали. Разве что однажды съездили в общагу за одежками да учебниками. У него в
комнате на столе теперь стоял стационарный комп, куда из универа сбрасывали задания. Дотошный доктор Андрей Дмитриевич каждый вечер проверял, как и что он сделал по этим заданиям, как будто бы он школяр сопливый, а не восемнадцатилетний студент, который, к тому же, привык сам зарабатывать на свои нужды. Теперь, так же, как и Лена, он ходил по дому в странных матерчатых ботинках на тонкой подошве и с ошейником, который сам себе же и выбирал каждое утро. Их там была целая коробка.
Лечение, которому его подвергал доктор, не было болезненным, разве что уколы да капельницы каждый день. Но это было самое гадостное лечение, которое Сашка только мог себе представить. Каждодневные клизмы, кошмарные толстые тампоны и свечи, которые доктор запихивал ему в задницу, не прибавляли радостного настроения. Хорошо, что рядом всегда была Лена. С ней он о многом забывал, воспринимал все происходящее легче, даже юморить учился над тяготами их голой жизни. А что касается здоровья, так с каждым днем он чувствовал себя все лучше и лучше и на обильных харчах стал заметно поправляться. Если по – честному, то в доме Громовых Сашку никто не обижал, хотя он и побаивался хозяев. Особенно Дмитрия Андреевича, а ведь тот ни разу даже не посмотрел на него косо. А вот от доктора можно было легко заработать подзатыльник или звонкий шлепок по голой заднице, но Сашка, как ни странно, совсем его не боялся, ну, разве что чуть-чуть, позволяя себе спорить с ним и даже капризничать, а ведь раньше в нем никогда не было таких наклонностей.