Человек неопределенного возраста и сильно неопрятной наружности в немного потрепанной, но теплой зимней куртке и вязаной шапочке уныло брел, обходя лужи через когда – то веселый, украшенный статуями и фонтанами парк. В руке он держал объемный целлофановый пакет, который в такт его шагам время от времени позвякивал стеклянными бутылками. У человека была кличка « хромой» потому, что когда – то, не очень давно, он сильно ушибся и потянул связки. С тех пор и стал хромой. Раньше кличка была другая, а вои имени своего человек уже давно старался не вспоминать, разве что иногда, когда по ночам снилась его прежняя спокойная и сытая жизнь в кругу семьи, и он просыпался, стараясь задержать в памяти как можно дольше эти воспоминания. Они были безмерно тяжелы и так же безмерно дороги. Это было то единственное сокровище, которое досталось ему от прошлого, которое давно кануло в лету, как и он сам. Осталась лишь оболочка, никем не любимая, грязная и уставшая. Таких, как он люди не любят и называют их бомжами.
Городской шум как будто бы останавливался на границе этого еще не тронутого оазиса природы, отдавая его в полное распоряжение по - весеннему голосистых птиц.
Человек, без сомнения, обошел бы серебристый автомобиль, от чего – то уткнувшийся носом в дерево, но тогда пришлось бы пробираться через мокрые после дождя кусты, и он двинулся дальше, напряженно всматриваясь в тонированные стекла машины. Там определенно кто – то был – двое на переднем сиденье и один из них отчего – то положил голову на руль, да так и застыл. Хромой поравнялся с машиной и на мгновение замер. Потом сделал несколько осторожных шагов, подходя поближе. Люди в машине никак на его приближение не отреагировали – они были мертвы. Он быстро огляделся по сторонам – никого. Затем, не раздумывая, опустил на землю свой пакет и открыл переднюю дверцу со стороны водителя. Хотел всего лишь поискать деньги или, может быть, какую – ни будь ценную для себя вещь, но, увидев и изрешеченные пулями, окровавленные трупы, отшатнулся. Испугался так, что застучало в висках, иначе бы он услышал шум двигателя. Прямо по колдобинам через парк резво неслась скорая помощь. Хромой с облегчением выдохнул – слава богу, что не менты, подхватил бутылки и, прихрамывая, заспешил прочь.
Микроавтобус скорой помощи мчался по улицам города, воющей сиреной и мигалкой освобождая себе дорогу, но на подъезде к большой стройке он убавил скорость и прекратил пугать водителей и прохожих напоминанием о том, что все люди смертны. Дальше не спеша и стараясь больше не привлекать к себе ничьего внимания, «скорая» скатилась на старую, всю в выбоинах дорогу, окруженную весенними зарослями в виде кустов, кустиков и деревьев разной толщины. У искомого объекта, к которому она так стремилась, стоял бомж, в страхе таращась то на нее, то на застывшую аудио. Из белой с медицинскими логотипами машины выскочили люди в синей форме, украшенной надписями « медпомощь». Два из них сноровисто стали загружать в нее трупы. А третий с негромким криком «стой», бросился за бомжом , а поймав, поволок обратно.
-Это не я, не я…Просто мимо проходил,- запричитал « хромой», но его никто не слушал, а, подтащив к переднему колесу «скорой», грубо толкнули, заставляя сесть прямо на грязную землю. Он не сопротивлялся и даже успел удивиться, когда на минуту исчезнувший, а затем вновь появившийся молодой парень в синей форме больно ткнул его в бедро инъектором. «Хромой» ощутил укол, а потом у него потемнело в глазах.
Оттащив уже бездыханное тело подальше в кусты, бригада скорой помощи, уменьшившись только до одного водителя. Проехала под аркой и скрылась в чреве мегаполиса. Оставшиеся двое быстро сняли с себя верхнюю одежду, указывающую на их принадлежность к определенной профессии, и, набросив пару пледов на испачканные кровью сиденья, загрузились в аудио. Вскоре она, объезжая полицейские посты и камеры видеонаблюдения, двигалась к одному из расположенных на территории города бывших гаражных кооперативов, в недрах которого среди таких же прочих находился частный кирпичный гараж, просторный и с ремонтной ямой.
15
К их приезду дом оказался пуст – по просьбе Дмитрия Ашот с Павловной уехали за покупками. Так, что, Степаныч, не церемонясь и особо не сдерживая свой страх и злость, погнал ребят в душевую, а всю одежду, какая на них была, облил бензином в железной бочке за гаражом и, не глядя, бросил туда зажженную спичку. Вспыхнувшее пламя одинаково быстро пожирало и дорогие бренды, и рыночный ширпотреб – ему было все равно. А шофер, следуя указаниям своего шефа, прошел в ту часть гаража, где размещались наиболее нужные в хозяйстве инструменты, и включил электрический пресс. Гробить хорошее пневматическое оружие очень не хотелось, но ослушаться хозяина он не мог и с тоской смотрел, как на его глазах пистолет с навинченным на ствол глушителем превращается в кусок покореженного металла.