Ганн не казалась счастливой после возвращения.
- Они отвернутся от нас, - сказала она. – ИНРА всегда заботится только о себе.
Роберт согласился. - Конечно, они так и сделают, но лучше быть здесь, на свободе, чем запертым в одной из их камер.
Ганн потерла шишку на виске - прощальный подарок Криддока. Она наклонилась к Роберту очень близко, обдавая его лицо горячим влажным дыханием.
- Я буду сражаться до самого конца.
Ганн не хотела лететь, но сообщение от ее босса Троцкого решило все. Разведка Алиота не могла позволить себе быть замешанной в чем-либо. Действия Ганн в системе Вексесс вызвали настоящий переполох. Троцкий хотел, чтобы она оставалась под прикрытием, пока Монтгомери будет работать по другим каналам.
- Ублюдки, - выплюнула Ганн. - Они ничего не будут делать, только сидеть на своих толстых задницах и перекладывать вину на кого-то другого.
Роберт кивнул. Похоже, ее начальству больше не было до нее дела. Возможно, адмирал был прав насчет секретной операции Ганн.
- Альянс заботится о людях, а не о политике, - сказала Ганн с неоспоримой уверенностью.
Роберт не хотел с ней спорить, но всё-таки сказал.
- Правительства и есть правительства. Они делают то, что делают, независимо от того, насколько люди благодарны за их начинания.
Ганн мгновение смотрела на него, затем опустила голову.
- Все кончено.
- Это еще не конец, давай сделаем то, что нам предлагает ИНРА.
- Опять все зависит от меня. – Мысленно произнесла Ганн. - Все всегда зависит от меня.
Они неторопливо направлялись в чрево чудовища. Ганн выглядела еще более озабоченной, чем обычно.
Роберт положил свой Кольт “Дипломат" на консоль и разобрал его. Старый урок, который он хорошо усвоил. Если оружие не сработает в нужный момент, ты погибнешь. Когда ставки были высоки, было легко оправдать пятиминутную проверку перед главным действием. Конечно, ему придется оставить “Дипломат” на корабле, но чистка оружия была успокаивающим ритуалом.
Ему нравился этот пистолет. В минуты опастности вам нужно оружие, которое вы понимаете, чьи плюсы и минусы вам хорошо известны, на отдачу которого вы реагируете автоматически.
Он проверил нарезы в стволе, пружину перезарядки, рычажки и шарниры. Он вытащил и вставил обратно обойму с патронами, услышал, как она с четким щелчком встала на место.
- Итак, - сказал он, пытаясь завести разговор. - Ты пыталась покончить с собой. Это на тебя не похоже.
Единственным ответом был короткий взгляд. Неужели она, наконец, научилась не обращать на него внимания?
- Итак, ты спас целую планету от уничтожения. Это на тебя не похоже.
- Один-один.
В кабине снова воцарилась тишина. Щелчки датчиков и индикаторов, странное шипение космической пыли, ионизирующейся на корпусе. В воздухе чувствовался затхлый привкус, вероятно, утилизаторы нуждались в ремонте.
Шли минуты. Выражение лица Ганн было либо крайне сосредоточенным, либо крайне рассеянным. Она смотрела на навигационную карту, Ее глаза были широко раскрыты и неподвижны, руки лежали неподвижно, а грудь едва заметно вздымалась при дыхании.
Роберт знал, что иногда нужно помолчать, но у него это плохо получалось. Он слишком любил поговорить.
- Это была вина Альянса, - сказал Роберт. - Они подставили нас в надежде, что имперцы клюнут на приманку и нарушат перемирие, напав на нас. Альянс надеялся, что мы ослабим друг друга до такой степени, что они смогут выступить в качестве защитников, чтобы освободить систему, предложить ей членство в Альянсе и получить бесплатный доступ к минералам.
Ганн ничего не ответила. Возможно, она уже знала об этом, а может, ей было все равно. Она не отрывала рук от пульта управления. Перед ними вырос газовый гигант, на поверхности которого между синими и зелёными облаками можно было различить белые полосы.
- И я не... герой, - сказал Роберт, понизив тон на последнем слове. Ему стало дурно даже от того, что он произнес это слово. - Я был просто последним болваном, который остался в живых. - Он сделал паузу. - Я все еще слышу их крики.
Эти крики, он слышал каждую ночь. Плачущие женщины умоляют вернуть им детей, взрослые мужчины умоляют сохранить жизнь их семьям, просят кого угодно, хоть чем-нибудь помочь им, а затем раздаются крики, когда кипящая плазма разрывает людей на части и ровняет города с землей. Его челюсть двигалась, как механизм загрузки двоичных файлов: напряжена, расслаблена, напряжена, расслаблена, программный цикл, который он изо всех сил пытался остановить. Он шмыгнул носом и вытер глаза в которых стояли слезы.
- Имперцы застали нас врасплох, нанесли один-два удара и зашли нам в тыл. Мы были всего лишь группой быстрого реагирования, нам было не до них. Не успели мы опомниться, как потеряли две трети нашего флота и флагман. Мой командир погиб, а я был самым старшим по званию из оставшихся офицеров. Я объявил об отступлении. Это я приказал нам убраться с планеты, чтобы дождаться подкрепления. Тогда еще не было новых двигателей. Помощи пришлось бы ждать несколько недель. Едва мы начали отступление, как раздались крики.