— Ну и где ваш Батон? — устало, обратился я к Гнидону.
— На хуторе ваша светлость, — с поклоном ответил мужичок.
— И далеко до него? — вздохнув, спросил я Кару.
Дорога меня измотала. Как люди путешествовали в старые времена, когда еще не было современной техники? Сегодня я это узнал. Долго и изматывающе.
— Около километра, — ответила девушка.
Выглядела она бодро и привлекательно, кажется, наш долгий переход для нее был обычной прогулкой. В душе я позавидовал ее выносливости. А еще я заимел пару мозолей на своей заднице, лучше бы остался в замке. Но тогда бы я не смог бы получать опыт и развиваться, правда и этот поход пока не принес мне ничего кроме натертостей и дискомфорта.
Хутор Каменистый расположился недалеко от опушки леса, возле небольшого озерца и состоял из десятка маленьких домиков с черепичными крышами. На берегу озера стоял самый крупный дом, сложенный из темного камня и имеющий второй этаж.
— Я так понимаю, Батона мы найдем там? — указал я на каменный дом Гнидону.
Мужичок часто закивал, подтверждая мою догадку. Я спешился с помощью Кары, болезненно поморщившись. Назад пойду пешком или возьмем телегу, я заметил у одного из домишек груженное камнем транспортное средство.
— Ну, зовите этого вашего управляющего, — разминая поясницу, приказал я крестьянам.
Наш приход на хутор не остался не замеченным и нас окружили женщины с детьми. Те самые жены, которых, по словам Гнидона и нужно было кормить, это обстоятельство и толкнуло каменотесов выйти на большую дорогу. Идти к гному вызвался здоровяк. От его ударов дерево двери предательски потрескивало. Спустя мгновенье из-за нее раздалось недовольное ворчание, затем ее распахнули и на невысоком крыльце появился коренастый бородатый гном в длинном домашнем халате и с вилкой в руке.
— Чего тарабанишь? — зыркнул на здоровяка Батон. — Нагулялись? Решили к работе вернуться?
Он переводил тяжелый взгляд с одного хуторянина на другого, пока не увидел меня с Карой. Выражение непонимания и удивления на его лице быстро сменилось на растерянность и испуг. Соображал гном с завидной скоростью, он сразу понял, кто перед ним и спешно выбирал манеру дальнейшего общения. Хмурый взгляд сменила радушная улыбка, подтянув пояс на халате, он засеменил ко мне на своих коротких ножках.
— Простите меня господин, — начал оправдываться Батон, — среди толпы сразу и не признал нового лорда. — Подойдя он низко поклонился и, приложив руки к груди, воскликнул со слащавой улыбочкой. — Как на батюшку покойного похож!
— К господину обращаться князь! — рявкнула у меня над ухом Кара. — Или ваша светлость!
— Простите меня ваша светлость, — опять поклонился гном. — Старый лорд …
— Хватит уже про старого лорда, — с раздражением перебил я Батона. — Лучше расскажи мне полезный, почему уже месяц в замок нет поставок камня? И почему работники плату не получают? И что за дела у тебя с Зарнийцами?
Низкорослый бородач бросил злой взгляд на Гнидона и вновь улыбался мне, но его черные глазки над пухлыми щечками воровато бегали.
— Так жулье это, — он посмотрел на стоящих за мной мужиков, — работать отказались и ушли из хутора. Оттого и добыча прекратилась.
— Где книги учета добычи и поставок? — пропустив его оправдания, мимо ушей, задал я очень странный, даже для себя, вопрос. Откуда я это взял сам не понял.
— Так в доме, — глазки гнома забегали еще быстрее.
— Веди, — я мотнул головой, зовя Кару с собой.
Домик у гнома был очень уютным. Небольшие сени, отделанные светлым деревом, просторная комната с голубой драпировкой на стенах, большим столом посредине и парой открытых шкафов с книгами и свитками. Соседняя комната была кухней, на втором этаже было две спальни. Вопрос с моим ночлегом я только, что решил. Причем не ставил никого в известность о моем решении, прикольно быть господином.
Батон, что-то бубня себе под нос, долго копался в одном из шкафов, время от времени украдкой бросая на меня взгляд. Я сидел за столом и нервно барабанил пальцами по столу, меня бесил надетый поверх дорожной сутаны стальной панцирь, за время дороги я вспотел и мои плечи устали от его тяжести, но гном мой раздраженный вид принимал на свой счет. Наконец-то взял с полки толстую книгу и, подойдя к столу, положил ее передо мной, со словами: