— Так и есть, — сказал Армин.
— Но ты же...
— Нескромный? — улыбнулся он. — Ну, разве что в этом и еще паре незначительных вещей мы не схожи. Но на мир смотрим одинаково.
— Рада за вас. — Лия постаралась не смотреть на него и с трудом выжала улыбку. — Правда. Надеюсь, что она любит тебя. Ты этого заслуживаешь.
— Ты так считаешь?
Лия кивнула.
— Да. А ты ее любишь?
Армин не сводил с нее взгляда.
— Больше жизни, — гораздо тише, с чувством признался он. Тем не менее фраза прозвучала грустно.
Если бы Оливия увидела свою улыбку со стороны, то сгорела бы от стыда, — настолько неискренней она получилась. Но Лия не увидела, поэтому продолжала нелепо улыбаться.
— Пойду в дом, — сказала она, заторопившись. — Надо приготовить ужин.
— Хорошо, — кивнул Армин. — Я еще немного прогуляюсь.
Они развернулись и пошли в разные стороны. В эту же секунду улыбки слетели с лиц обоих, сменившись горечью.
.
Оливия так и не смогла понять, что с ней происходит. Почему безобидный разговор вызвал в ней такие эмоции? Почему вдруг захотелось плакать, кричать, бить посуду? Какое ей должно быть дело до личной жизни Армина? Они — всего лишь друзья. Когда то, чего он опасается, будет уничтожено, Лия заживет своей жизнью, а он — своей. Но мыслима ли теперь эта жизнь без Армина? Неужели она так привыкла к нему, что не видит будущего, в котором его нет? Хотя, возможно, чувство возникло оттого, что он, может, и ложью, но заставил ее поверить в собственную значимость. Заставил ее считать себя не убожеством, а человеком.
.
Для Армина не было ничего невыносимее, чем смотреть в глаза Оливии и делать вид, что говорит о другой женщине. Он увидел, как изменилось ее лицо, и в этот миг его одолели двоякие чувства. С одной стороны, он обрадовался, уловив в ее глазах обиду и грусть. Вполне вероятно, не так уж он ей безразличен. Но, с другой стороны... Он причинил боль и ей, и себе, не признавшись прямо. Впрочем, однажды уже признался, чем напугал ее до смерти. Армин понял, что до сих пор не знает Оливию до конца. Ее легко обидеть и признанием, и разговорами о другой женщине. Она будет ревновать, но сделает вид, что ей все равно. Потребуются титанические усилия, чтобы заставить ее открыть свои чувства.
***
Через неделю после неловкого разговора между Армином и Оливией произошла серьезная ссора. Стояла середина августа. Полтора месяца они жили мирно, но сегодня, четырнадцатого числа, этому миру настал конец.
Все началось с того, что Армин не разрешил Оливии воспользоваться радиотелефоном. До этого она регулярно звонила маме, но этим утром Армин заявил, что телефон сломался. Хоть его слова были чистейшей правдой, Лия, как всегда, услышала то, что захотела услышать.
— Он не сломался! — воскликнула она, не поверив ни единому слову Армина. — Ты просто не хочешь мне его давать.
— Какой мне от этого прок? — удивился он. — Я не возражаю против твоего общения с мамой.
— Ты решил сделать меня пленницей! Как я могла поверить, что ты изменился?!
Сколько ни пытался Армин успокоить ее, в Лию словно бес вселился. В конце концов, он ушел, хлопнув дверью, а она принялась паковать рюкзак. Завтра утром ноги ее не будет в этом доме! Снова Оливия заперлась в своей комнате, где собралась провести остаток дня и ночь.
Временами Армин был не в силах понять Лию. То она являет собой саму любезность, то вдруг превращается в кричащую фурию, не способную слушать никого, кроме самой себя. Он заметил, что после разговора о предполагаемой возлюбленной Армина Оливия изменилась. Стала сторониться его, меньше разговаривала и реже просилась гулять. Много раз он хотел рассказать правду, но останавливал себя, понимая, что этим только усугубит ситуацию.
Армин отошел достаточно далеко от дома вверх по ущелью, когда путь ему преградили двое. Только сейчас он вспомнил, что вчера так и не сходил за очередной порцией зелья. Они с Оливией затеяли уборку и провозились до темноты. Потом она долго рассказывала ему о своей семье, а когда легла спать, то он окончательно забыл о надобности отправиться в Параллель.
Вот чем обернулась для него оплошность.