Услышав шорох, Армин резко повернул голову. Убийца Оливии пытался сбежать ползком на животе. Резко демон наступил ему на ногу, и тот взвыл.
— Далеко собрался? — Ступней Армин ощутил, что кость в ноге несчастного сломалась. — Я тебя не отпускал.
«Не убивай меня... — мысленно взмолился парень. — Пощади!..»
— Пощадить? — Армин сел на корточки и грубым движением перевернул его на спину. Одна щека парня была покрыта коркой из песка. Он плакал навзрыд. — А ты пощадил девушку, которую даже не знаешь? Что плохого она тебе сделала? За что ты ее убил?
«Мне заплатили!.. — закричал внутренний голос преступника. — Мне нужны деньги!.. Ничего личного!..»
— Значит, ничего личного... — Армин рывком вонзил свою кисть ему в грудь. Глаза парня расширились до предела. — Значит, человеческая жизнь стоит тысячу долларов? — Пальцы сжали бешено колотящееся сердце. — Тебе заплатили, и ты просто отнял ее. А ты знал, что этой девушке было всего двадцать пять? Она только начала жить. У нее были дети. Ах, нет, тебе же плевать. — Лицо демона вдруг расслабилось. — Ничего личного. — Он вырвал сердце из груди убийцы. Тот выгнулся в предсмертной агонии. — Ты сбил не ту девушку. Надеюсь, полученных денег хватит на гроб и услуги могильщика. — Армин достал из-за пазухи маленькую пластиковую бутылочку и отвернул крышку. — Моей жене нужна кровь. Я считаю справедливым, если ей даст жизнь кровь убийцы.
Последнее, что увидел лихач перед смертью, это то, как демон выжал кровь из его собственного сердца в пластиковую бутылку.
.
Утром дикий пляж наполнится народом. Милая бабушка с большой родинкой на щеке скажет следователю, что ночью слышала крики, но побоялась выйти из дома. Местный алкаш будет клясться, что какой-то мужик у него на глазах превратился в птицу. И, конечно же, ему никто не поверит. Начнется следствие, но убийцу так и не найдут. В машине, принадлежавшей убитому, обнаружат тысячу долларов, завернутые в пакет, которые отдадут безутешной родне.
Из-за Оливии Армин позволил Еве уйти, но поклялся, что это в последний раз. Он мог бы выследить ее, но на первом месте сейчас — жена, превращающаяся в вампира. Как только Лия будет в порядке и безопасности, он отправится на поиски. И, когда Ева окажется в его руках, то ее смерть станет во много раз страшнее смерти наемника.
Когда Армин вернулся в квартиру Оливии, она еще не очнулась.
— Я достал кровь, — сказал он, поставив на стол бутылочку. Лариса Ивановна предпочла отвести от нее взгляд.
Взяв жену за руку, Армин закрыл глаза и погрузился в воспоминания, терзающие душу.
XXVI. Одно целое
Мучительно долго тянулось время. Перед глазами у Армина все еще бился в агонии мужчина, отнявший жизнь у Оливии. Ему заплатили... Ева заплатила. Эта тварь никак не угомонится! Ей оказалось мало заключить сделку с самим Мефисто, наложить на Лию и всех, кто ее знает, проклятие забвения; теперь она решила убить «соперницу», а потом получить то, что, якобы, ей полагается.
Армина? Власть? Что-то еще?
Армин горько усмехнулся, и Лариса Ивановна удивленно посмотрела на него. Однако вопросов задавать не стала. Мыслями Армин вернулся на двадцать лет назад — в день, когда он последний раз говорил с молодой Евой. Девушка, тогда казавшаяся ему образцом невинности и доброты, в слезах умоляла его остаться, рассчитывала на их счастливое будущее и мистическую связь, сути которой не понимала и никогда не поймет. Много лет Армин корил себя за жестокие слова. Он жалел о вспыльчивости и прокручивал в голове сотни альтернативных вариантов того непростого разговора.
Теперь он не жалеет ни о чем. Еще тогда, когда Тахир Ганиев вручил ему папку с досье на Диану Кинчеву, его совесть успокоилась. Читая досье, Армин все чаще приходил к мысли, что надо было позволить Хоррасу или односельчанам убить Еву. Не следовало ее спасать. Если бы он только знал, что милая, слабая и наивная девушка станет монстром, он бы убил ее сам.
Только узнав правду о Диане, Армин стал задумываться о том, на что раньше не обращал внимания. Ева с самого начала была странной. Непонятным образом отталкивала от себя людей. В деревне ее не любили, но, может, проблема изначально была в ней самой? Может, люди, жившие с ней рядом шестнадцать лет, что-то, да разглядели? Армин не оправдывал жестоких подростков, но ведь и старики ненавидели Еву! И не потому, что она дочь алкоголички. Ее родного брата в деревне любили...