А теперь смотри-ка, она учится в одном из самых престижных колледжей Оксфорда, окружена людьми, которым в другое время не осмелилась бы сказать «Привет!», и все это благодаря удачной встрече с Эйприл.
Снимая нижнее белье и продевая руки в рукава кимоно, служившее ей ночной рубашкой, Ханна внезапно ощутила прилив… своего рода изумления по поводу только что случившегося чудесного события. Она в Оксфорде, и ее соседка бесконечно крута и гламурна – такая запросто могла сойти прямо с обложки модного журнала.
Здесь Ханна сможет начать жить по-новому. Пусть она не такая колючая или острая на язык, как Эмили, и не такая нахальная и насмешливая, как Райан, но она способна стать другим человеком. Измениться. И может быть… – при этой мысли по голой коже под кимоно пробежали мурашки, – … может быть, однажды она станет девушкой, на которую обратит внимание Уилл.
Уилл!
Он сидел в кругу напротив нее, наблюдая за ней с ленивой, расслабленной улыбкой.
И потом задержался, хотя мог уйти вместе со своим другом Хью.
Ханна замерла, в сознании всплыл неожиданно четкий образ карт, которые она подняла с пола. Она перевернула их лицевой стороной кверху, прежде чем отдать Эйприл, но только теперь сообразила: карты были не ее – одна десятка и четыре дамы. Четверка одной масти.
Не просто хороший набор – самый выигрышный!
Вот только выиграла не она, а Уилл.
Ханна сделала шаг к двери, однако, взявшись за ручку, остановилась, пытаясь разобраться с мыслями.
Уилл спас ее. Он принял удар на себя, а ведь мог ничего не делать, и тогда ей пришлось бы снять лифчик. Но почему? Просто из вежливости? Или из жалости при виде ее очевидного смятения? А может быть – она вспомнила обмен взглядами и пробежавшую между ними искру, – за этим стоит нечто большее?
Так или иначе, даже сейчас не поздно проверить.
Уилл еще не ушел. И возможно, задержался неспроста.
Ханна облизнула губы и заправила длинные локоны за уши. В зеркале, висящем на двери, отражалась девушка с полными губами, расширенными от страха огромными глазами и румянцем возбуждения на щеках.
– Пожалуйста, не уходи, – едва слышно прошептала она. – Пожалуйста, не уходи.
Живот сводило от нервного напряжения и влечения, однако Ханна выпила достаточное количество шампанского, чтобы не побояться пойти на этот шаг. Взгляд Уилла определенно что-то значил – она была в этом уверена. В ту минуту между ними мимолетно возникло некое чувство, притяжение такой силы, что оно не могло быть не взаимным – или все-таки могло?
Ханна потуже затянула пояс халата, надавила на дверную ручку и сосчитала до трех.
«Пожалуйста, не уходи».
Дверь открылась.
Уилл не ушел.
Он стоял в дальнем конце комнаты все еще без рубашки и даже не обернулся на скрип открываемой двери.
Уилл и Эйприл держали друг друга в объятиях.
Никто из них, похоже, не заметил застывшую на пороге Ханну. Эйприл, пятясь, протащила Уилла через маленькую гостиную, прижимая губы к его губам и запустив одну руку в волосы Уилла, а другой ухватив его за пояс. Перед входом в спальню она остановилась, нащупала за спиной дверную ручку и вслепую ее повернула. Язычок замка отодвинулся, пара ввалилась в открытый дверной проем и исчезла в темноте спальни Эйприл.
Дверь закрылась. Ханна осталась одна.
После
Проснувшись, Ханна почувствовала: что-то изменилось.
Дело не в том, что Уилла нет в кровати. Так бывает каждую среду – у Ханны по средам выходной. В этот день Уилл кладет телефон под подушку, чтобы звонок будильника не мешал ей спать, и на мысочках выходит из спальни.
Дело также не в беременности и странных ощущениях – непривычной одеревенелости по утрам, тяжести в теле, легкой тошноте, которая все не проходит, что бы там ни обещали в книгах.
Нет, тут что-то другое. Разум осознает это несмотря на осоловелость после сна еще до того, как возвращаются воспоминания о вчерашних событиях. Она лежит и смотрит в потолок, пытаясь разобраться в ощущениях. Среды обычно несут с собой удовольствие – возможность заняться домашними делами, съездить в город или, по мере прогрессирования беременности, просто побездельничать, слоняясь по залитой солнцем квартире в некоем подобии ленивого транса.
Но сегодняшнюю мысль о том, что она одна в пустой квартире, Уилл на работе, и ей не на что отвлечься кроме как на чтение новостей и хищную щель строки поиска «Гугла», почему-то невозможно вынести.