— Вы спросили его, почему он так поступил? — В конце концов — да. Он стал вешать на уши лапшу: что девушку видели с этим мужчиной, что она добровольно с ним пошла — одни словом, дело не дотянет до суда. Знаете, херня, которую льют вам в уши, а вы слушаете и думаете — что это за бред собачий? Я тут же с ним порвала.
— Лорин назвала вам имя насильника? — спрашиваю я.
Элли запинается, и я ломаю голову: знает ли она его в действительности? Ну хотя бы догадывается?!
— Нет, — звучит ответ.
— Вам… вам не показалось, что Дэнни что-то от вас утаивает?
Элли снова мнется.
— Он кого-то покрывал, — говорит она. — И ради этого кого-то наплевал на Лорин.
— И этого «кого-то» вы тоже знали?
— Нет. Пожалуйста, дайте обещание, что не станете дальше раскапывать это дело. И вообще, как вам удалось столько всего выяснить?
— С трудом, — честно отвечаю я.
Я решаю не говорить, что вышла замуж за Дэнни Райана меньше чем через год после того, как он расстался с Элли.
Ограничиваюсь обещанием, что больше не стану ее беспокоить.
Так получается, что мне не удается его сдержать.
Я направляюсь к выходу из магазина и думаю, что Дэнни мог пойти на такие жертвы только ради двоих людей — ну, по крайней мере, из тех, кого я знаю.
Во-первых, это Майк.
Но Майк не полицейский, и департамент полиции Ньюпорта не стал бы из кожи вон лезть, чтобы его спасти, внезапно выяснив, что Дэнни собирается придать огласке нелицеприятную правду о нем.
Тогда остается Бен Митчелл.
Когда я еду домой на Лонг-Айленд, я замечаю, что пропустила два звонка от Кайла.
В последнее время я его игнорировала.
И продолжаю поступать так дальше.
Хотя и сожалею. Меня даже возмущает собственное поведение. Только я ничего не могу с собой поделать.
Но Кайл, по всей видимости, не готов так просто взять и забыть о моем существовании.
В конце февраля я отправляюсь бегать к океану.
Местами еще кое-где лежит снег, но ближе к воде его уже нет. И все же несмотря на приближение весны стоит дикий холод — я бегу уже достаточнодолго, а все еще не могу толком согреться.
Я принимаю решение добраться до ближайшей дюны, после чего свернуть в сторону дома, вернуться в квартиру и минимум минут десять стоять под горячим душем.
Вдруг я слышу, как меня кто-то нагоняет.
— Что происходит, а?
Узнав голос Кайла, я буквально подпрыгиваю на месте.
— Ты что, опять меня преследуешь?
Мы оба останавливаемся.
Кайл при параде — одет в модный спортивный костюм. Его щеки раскраснелись от холода.
— Что, по берегу уже нельзя побегать? — пожимает плечами он.
— Что, прямо из Истхэмптона сюда примчался? Ну ты и марафонец.
Он не улыбается моей шутке.
— Решила окончательно порвать со мной?
— Нет, — отвечаю я и понимаю, что отрицать очевидное без толку. — То есть скорее да, но в этом нет ничего личного.
— Эрин, не надо так, — говорит он. — Я думал, мы друзья.
Я в отчаянии всплескиваю руками:
— Господи, Кайл, ты не находишь, что ставишь нас обоих в неловкое положение?
Несколько мгновений Кайл просто молча смотрит на меня.
— После гибели Лорин я испытывал лишь боль и стыд. Больше ничего, — наконец, произносит он. — Я ведь очень ее подвел. Мне потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя. А потом я вдруг понял, что нельзя нести ответственность за решения других. Даже если ты совершаешь фатальную ошибку — она твоя и только твоя, тебе никто не может внушить, как следует поступить. Да, Дэнни был твоим мужем, но ты не отвечаешь за его промахи.
— Это я все понимаю. Просто я никак не могу взять в толк, как ты можешь к нему настолько хорошо относиться после всего того, что он натворил.
— Потому что он был молод, неопытен и на него оказывали чудовищное давление. Да, он поступил плохо, но потом захотел все исправить. И это правильно. Другим это было бы не под силу.
— Но он утаил от меня правду. И то, что ты сказал, нисколько его не оправдывает.
— А ты всегда говоришь правду? За всю жизнь ни разу не соврала? — прищуривается Кайл.