Оперативникам — Кобылянскому с Ермаковым — предстояло страховать «подсадку» на другой стороне улицы. Фонари отсутствовали и там, зато падал свет из окон домов постройки середины прошлого века.
— Прикроемся кустами, — заверил Феликс.
Для самообороны у Сыровой имелся перцовый баллончик «Шок».
Идущий в ногу с прогрессом Кобылянский выложил на стол беспроводную гарнитуру к мобильнику. Тщательно протерев наушник антибактериальной салфеткой, Ирина вставила его в ухо и замаскировала причёской.
Насчет длительности моциона подискутировали. Сырова заявила, что часа на «вашу идиотскую комедию» хватит за глаза. Муратов возразил: час — ни о чём. Два! В итоге сторговались на полутора.
Спровадив шумных подчинённых на оперативный простор, замнач КМ распахнул форточку. Пропитавшаяся негативными эмоциями атмосфера кабинетика срочно нуждалась в притоке свежего воздуха.
Второй день, как из отпуска, а будто и не уходил, Лева с хрустом потянулся.
Выйдя из-за стола, он подпрыгнул. Кончики пальцев коснулись свисавшего с потолка раритетного светильника.
Есть ещё порох! — в юности Муратов играл в баскетбол за школу, потом за техникум.
…Трио заняло исходные позиции. Сырова придирчиво оценила свой участок. Протяжённость около пятисот метров, асфальт — в буграх да рытвинах. Надо под ноги смотреть внимательно.
Одета Ирина в тёмную юбку миди, голубенькую ветровку интересного фасона, полусапожки с низким каблуком. На плече — сумочка на длинном ремне. Смоляную шапку волос ерошил ветер, творя причёску на свой вкус.
На пустынной улице столь поздний променад выглядел странно. Дамочка гуляет в одиночестве, не иначе — ищет приключений.
Создатель, увы, обделил участников ОРМ режиссёрскими талантами, исполнение шло на уровне колхозной самодеятельности.
Транспортное средство — броская «Audi А4» Кобылянского — припарковано было за углом возле аптеки.
Убрав в барсетку брелок сигнализации, Феликс целенаправленно двинул в магазин «24 часа».
Нашествие желающих культурно отдохнуть объяснялось пятницей и погодой без осадков. Последние денёчки тепла! Торговая точка принадлежала местному коммерсу Дениске Великанову. Доморощенный бизнес неуклонно вытеснялся с рынка супермаркетами-гигантами, загнулись уже многие. Ушлому Великану покамест удавалось выживать, окучивая периферию города. Ну, и цены у него были демократические.
Толкаться в очереди Феликс не подумал. Маякнул знакомой продавщице. Любаха без вопросов нажала кнопку под прилавком, разблокировав холодильную витрину. Старший опер открыл стеклянную дверь, с верхней полки снял бутылку «Балтики». В этом сезоне он отдавал предпочтение «семёрке».
На улице Кобылянский поддел зажигалкой пробку, отработанным движением отправив её в короткий полёт, завершившийся на газоне. Крупно глотнул из горлышка.
— Холодненькое! Кайф!
Утолив жажду, Феликс обернулся к напарнику:
— Иди, возьми пива́са!
Белобрысый крепыш Вася Ермаков за счёт крупной головы, посаженной на широкие прямые плечи, коротких мощных рук и скупых резких жестов смахивал на работа. Неудивительно, что в розыске к нему прилипло псевдо «Эр-Два-Дэ-Два»[32], сокращённо «Эр-Дэ».
— Мы ж на задании, командир!
— Вот именно! Нам надо обставиться. С понтом встретились два одиночества. Пьём пивас, курим, базарим. Еще семечек прихвати, полузгаем. А так чего? Стоят трезвые мужики с протокольными рожами, явно менты, явно кого-то пасут.
Вася согласился: «резонно», занырнул в магазин и там пропал. Феликс устал его ждать, когда дождался, в бутылке оставалось на донышке.
— Ты чего так долго?
— Очередь.
— Какая на хрен очередь? Ты при исполнении, на своей «земле». Погоди, может, быть ты ещё и заплатил?
— Ну, да.
— Эх, святая ты простота! А взял чего? «Нулёвку»? Смотри, Васисуалий, безалкогольное пиво — первый шаг к резиновой женщине!
— Ну, ты скажешь, — стушевался старлей.
К слову, в свои за тридцать «Эр-Дэ» был холост и не замечен в дружбе с девушками.
Кобылянский посетил «24 часа» ещё разок. Смакуя любимую «Балтику», попыхивая ароматизированной сигариллой «Captain Black», он вполголоса возмущался прокурорским беспределом. Такое хорошее дело по кражам из садовых домиков тыловые крысы развалили!
— Сколько мы с тобой, Васенька, пахали. Сутками напролёт! И весь наш скорбный труд — псу под хвост!
Васенька соглашался. Пахал по крадуну-бомжу преимущественно он, участие старшего товарища ограничивалось мудрыми наставлениями. Но на то он и командир, чтобы рулить.