— Ну, почему, почему никого из соседей на улице не оказалося?! — в случившемся Любка готова была винить всех и вся. — Семёныч завсегда свою Берту об эту пору выгуливает… Где он был?!
Мужик пригрозил: «Убью», Аришка испугалась до смерти. А как не испугаться ребёнку? Мужик натянул ей шапку на глаза, чтоб, значит, морду его поганую не разглядела, и за капюшон потащил, поволок к котельной.
— Ну, ты знаешь, во дворах!
Клыч кивнул: знаю. Знал он и укромный куток за «трубой». Очень подходящий для распития напитков, к тому же сквозной, выходит на улицу Летнюю.
Там мужик… В этом месте заревевшую, как белугу, Любу опять пришлось утешать.
Мужик начал издеваться над девочкой. Заставил сосать его «дрын», от которого несло тухлятиной. Аришку затошнило. Потом стащил с неё джинсы и трусы. Лазал ручищей «там»…
У Клыча захолонуло сердце, он обнял сестру, пытаясь облегчить материнские страдания.
На лапанье педрила не остановился. Приказал встать «раком».
Как она, бедняжка, поняла такое слово? Клыч спрессовал виски ладонями.
Мразота взялся насиловать по-взрослому. Аришке было очень больно, она плакала. Продолжалось мучение долго, пока мужик не затрясся, как припадочный…
— Спустил прямо «туда»! — блямба-родинка оттянула нижнюю губу Любашки, открыв зубы — на загляденье (и на удивленье) ровненькие и блестящие.
Завершив своё паскудство, насильник велел девочке одеваться. Отряхнул её одежду от грязи — с понтом заботливый — и отпустил. Сам свалил по-бырому в сторону частного сектора. Аришка похромала домой. Доковыляв, заперлась в квартире на все замки, забилась в угол и сидела там на полу, скулила в потёмках. Ждала, когда мать со смены вернётся.
— Я пришла, а дверь изнутри закры-ытая! Я все кулаки отби-ила…
Узнав, что случилось, ополоумевшая Любка метнулась к соседям. Семёныч, отставной прапорюга, не тратя времени, позвонил по «02» и побежал с овчаркой прочёсывать дворы.
Ищи ветра, покривился Клыч.
Понаехало милиции. Любу с дочкой увезли на Ворошилова. Всю ночь с Аришки там снимали показания. Составляли фоторобот. Раскладывали перед ней карточки «мохнатых воров»[15]. Прервались, чтобы свозить на комплекс к медэксперту, которого подняли с постели.
— Сменщица в коридоре насела. Зачем да зачем приехали?! Теперь растрындит… Ославит девчонку…
Уже под утро их повезли в прокуратуру, к главному по фамилии Кораблёв. Этот хотел из первых уст услышать приметы маньяка.
— И какие они?! — Клыч сузил глаза.
Становой приметой была красная куртка с чёрными вставками на груди и рукавах. А ещё насильник вроде бы шепелявил.
Клыч загрузился. На ментов надежды нету. Они мышей не ловят. На простой народ им насрать.
Кораблёва авторитет, разумеется, помнил. Зелёным пацаном тот шил ему дело по «двести двадцать восьмой». Наркобарона из честного бродяги мастрячил по заказу ФСБ. А теперь, по ходу, он прокуратурой рулит? Шустёр! Видать, лапу имеет волосатую.
Заметив, что Любка натоптала в прихожей, хозяин на полуслове прервал разговор, сходил в кладовку за шваброй и тщательно подтёр пол. Затем старательно вымыл руки с антибактериальным мылом. В последнее время пунктик чистоты у Клыча прогрессировал, и он ничего не мог с собой поделать.
Отревевшись, сестра обмякла. Превратилась в тряпичную куклу.
— Тебе в вечернюю, Любаш?
— К двена-адцати, — севшие связки выдали трудное сипенье.
— Отпросись.
— А кто работать будет?
— Найдут. Давай-ка я тебя, малая, домой подкину. Сполоснись, переоденься, поваляйся. Может, уснешь.
План действий вызревал, как всегда, исподволь.
3
20 сентября 2007 года Четверг
Своих ассистентов Клыч дёрнул в игровой салон «Страйк». Там у него было типа офиса.
Салон занимал первый этаж кирпичной «вставки» между грязно-голубенькими панельными девятиэтажками, угол Чехова и Зои Космодемьянской.
Панельки эти на закате советской власти возводил стройбат, «дикая дивизия» по-народному. Альтернативное название в/ч объяснялось доминированием в ней представителей среднеазиатских и закавказских республик.
Качество жилья было на букву «гэ». Въехав, жильцы предъявили множество претензий, от банальных — межкомнатные двери криво повешены и не закрываются, а сквозь щели оконных рам ветер гуляет, до анекдотических — типа стального лома, приваренного к батарее центрального отопления вместо трубы с диаметром «три четверти»[16].