Дальше я не слышала, потому что всё это было ложью. Я падала, я тонула, я задыхалась и истекала кровью. Я была поломанной, истерзанной и мертвой. Она умерла. Оставила меня. Убила. Мне так её не хватает. Без неё всё не такое. Неправильное. Пустое. Холодное. Без неё больно.
Вместе навсегда…
Я увидела себя в зеркале в ванной. Выброшенная кукла в смятой сорочке, с искусанной губой и заплаканными глазами. Вокруг на полу лежат кругляшки таблеток, на белом кафеле их почти не видно, только оранжевый тубус не скрывается. Пальцы сжимают ножницы, а левое запястье устало кровоточит. В висках стучит. Я испуганно смотрю на себя, не могу вздохнуть. Я в ужасе. Моё отражение смотрит на меня и вдруг улыбается. Всё хорошо.
Не в силах унять дрожь, я пытаюсь собрать все таблетки, закрыть тубус, убрать в шкафчик. С запястьем сложнее. Я боюсь этого пореза. В память просачиваются воспоминания. Пальцы скользят от крови. Тяжелый запах. Прерывистое, из последних сил, дыхание…
Я зажмуриваюсь. Нет. Нет. Нет… Это всего лишь царапина, и под струей теплой воды ярко-алая полоска бледнеет, пока не остается тонкой линией. Я капаю перекисью, она шипит, и мои глаза закрываются. Не от боли, меня терзала и куда более сильная. Я ковыляю к кровати, нормально идти не получается. Дышать тоже. На губах приклеена улыбка. Но я не улыбаюсь. Пустота откусила от меня еще кусочек. Ей всё мало, хотя она и так везде.
Я пролежала всю ночь, слушая счастливый голос сестры. Не могла не слушать. Я смеялась вместе с ней и шептала, что тоже очень сильно люблю. Я задыхалась и, морщась от боли в голове, думала, как ненавижу её за то, что убила меня. Но голос звучал, и мне было впервые легче. Будто она рядом. Гладит по волосам, улыбается, и всё хорошо.
Всё хорошо. Я повторяю это молча. Иногда шепотом.
Всё хорошо. Утром. Во время обеда. Когда солнце крадут тёмные облака. На прогулке. Во сне. При встрече с доктором. Всё хорошо.
Я не говорю, как сильно хочу обратно к сестре, а они не замечают ранку на запястье. Я её скрываю за красивым широким браслетом и непринужденной улыбкой. Черную папку, куда я с недавних пор прячу рисунки с лицом сестры, тоже никто не увидел. Их бы напугала моя одержимость. Но всё хорошо, я улыбаюсь, и этого достаточно. Даже доктору.
Мы снова переехали.
Чарли обрадовался. Мама тоже. И папа. Ведь теперь ему не нужно ездить на работу в другой город.
Я поняла, что в этот раз всё по-другому. Новая жизнь. Папа купил мне машину. Мама по моей просьбе оформила комнату в мой любимый цвет - белый. Я устала от ярких штор. В гостиной появились семейные фотографии. Я не сказала, что на одной из них - сестра. Я только улыбнулась.
Мама записала брата в школу. А я отправилась в колледж. Домашнее обучение не прошло даром, и у меня был высокий показатель. Мама гордится. Она не знает, что я стараюсь, дабы не выпасть из положенного образа. Малейшая деталь странного поведения или отголоска прошлого - будет набран номер моего врача. Я не хочу снова ломать нашу жизнь. Мама улыбается. Папа тоже. Даже Чарли стал не таким колючим. Я тоже улыбаюсь. И бабушкино зеркало всегда преданно отражает мои улыбки. Они мне нравятся.
Я завела ежедневник. Каждую неделю добавляю туда какое-нибудь занятие. Я заметила, если выматываюсь за день, реже просыпаюсь в гробу. И голова болит меньше. Врачи говорили, что к финалу моего выздоровления боли пройдут. При условии эмоционального покоя. Маму это очень радует, поэтому я часто скрываю головные боли. Не хочу, чтобы они набрали номер клиники и снова меня засадили туда. Рецепты на обезболивающие я стащила ещё несколько месяцев назад и за это время наловчилась подделывать подпись. Всё хорошо.
Да, обычно всё хорошо. Колледж стал проверкой. Испытанием. Вызовом. Столько глаз следят за новенькой. За мной. Ждут, когда я допущу ошибку, сломаюсь. И я боюсь. Я замираю от страха, видя, как из-за поворота появляется сестра - но это отражение в большом зеркале - снова и снова. Надо привыкнуть и не смотреть в ту сторону. В замешательстве я забываю свое имя, когда меня неожиданно спрашивают. Пишу его на запястье. Катрин. Я рассказываю заученную историю своего прошлого. Немного правды, чтобы не запутаться, остальное - ложь. К вечеру у меня темнеет в глазах от боли. Голова разрывается, но я горжусь собой. На самом деле, никому не интересно твое прошлое, если их устраивает то, что они видят. Первое любопытство удовлетворено, а ближе я никого не подпускаю.