В ежедневник добавляется новая запись - пижамная вечеринка. Это идея мамы, и у меня не было выбора. Я улыбаюсь, а внутри паника. Если все эти девочки узнают, что я просыпаюсь в гробу? Если почувствуют этот сладкий до тошноты запах роз? Если заметят шрамы? Я кривлюсь от боли в голове и рези в глазах. Таблетки спрятаны, приходится терпеть. Я не участвую в разговоре. Достаточно несколько раз кивнуть, вставить ничего не значащие фразы, и всем кажется, что ты вместе с ними. У меня вырывается смешок. Это замечает одна из них. Подходит ко мне. Я морщусь, пытаясь вспомнить её имя.
- Мишель, - подсказывает она с понимающей улыбкой. - Если тебе всё это не нравится, зачем устраивать?
- Мама. Мне не не нравится, - добавляю я, с усилием перехватывая над собой контроль. Быть обычной. Быть милой. - Просто ещё не чувствую себя здесь в своей тарелке. Я даже твое имя не вспомнила.
- Не переживай. Если хочешь, я тебе помогу.
Её улыбка такая искренняя, что я невольно киваю.
Мы с ней говорим весь вечер, и когда уже все расходятся по гостевым комнатам, выскальзываем на балкон. Она тоже приезжая. В десять лет переехала сюда. Мы делимся впечатлениями, это отвлекает от моих страхов и ждущей меня пустоты. Пальцы иногда сжимаются, будто скучают по нежным лепесткам. Через какое-то время к нам присоединяется Сара. Она совсем не похожа на Мишель. Более бойкая и независимая. Мне нравятся её едкие высказывания насчет одногруппников, хотя я и стараюсь не комментировать. Мы выпиваем бутылку шампанского, заедая темным шоколадом. Я так давно не ела шоколад…
Уснуть я так и не смогла. Не хотела. Боялась.
Мамина задумка сделала свое дело, и после вечеринки я стала своей. Меня это напрягает. Приходится постоянно себя контролировать.
Я изнуряю тело и разум бесконечными занятиями, преподаватели в восторге, мама гордится, кто-то завидует моим успехам. Я каждый день верю, что всё хорошо, и улыбаюсь. Пока ночью не ощущаю запах роз. Но это теперь происходит нечасто. Я глубоко загнала свою пустоту. Никто не увидит.
В колледже есть команда по баскетболу и группа поддержки. Мишель сломала руку, и я согласилась её заменить. Мы с сестрой раньше занимались подобным. В прошлом, которого нет. Капитан группы поддержки. Еще одно занятие. Восхищенные взгляды. Парни у ног. Мне льстит, но я не хочу их. На это нет сил. Но чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее на меня охота. Я злюсь. Я не должна злиться - это выбивается из моего поведения.
- Ты парней выбираешь так же тщательно, как свои блузки, - замечает Сара, когда мы сидим на перерыве в кафетерии.
Я улыбаюсь. Они не знают, что блузки я ношу из-за шрамов. А застегнутый наглухо у шеи ворот не дает мне расслабиться и утратить контроль. Брошь или короткая цепочка поверх мешают расстегнуть проклятые пуговицы, даже когда я задыхаюсь. Никто не увидит, что я сломана.
Мне остается только пожать плечами.
- Ты красивая, популярная, умная, отзывчивая…
- Не стерва, - добавляет Сара, и Мишель кивает:
- Парни шеи сломали, заглядываясь на тебя. А ты - ноль внимания. Это странно. Катрин… Ты была в кого-то влюблена, и он разбил тебе сердце?
Я задержала дыхание. Тревожный колокольчик больно ударил по нервам.
Смотря на подруг, я пытаюсь придумать отговорку. Что вероятнее всего?
После я внимательно вслушиваюсь в разговоры за моей спиной. Они не радуют. Моя отстраненность пробуждает любопытство.
Еще одна головная боль. Приходится делать выбор.
Не знаю, почему он. Рой был самым упорным. Его все уважали, и я подумала, что это неплохой вариант - у остальных моментально пропадет запал, и ни у кого не будет вопросов касательно моего выбора. И он мне нравится. Так почему нет?
Рой стал первым, кто меня опять сломал.
Цветы.
Я не знала, что они вызовут такую панику. Сердце колотится. В голове стучит. Я не могу даже сглотнуть.
Это повторяется каждый раз. Не получается остановить. Рой не понимает, а я не знаю, как объяснить.
А теперь я смотрю на свои любимые темно-красные не распустившиеся бутоны роз и падаю в темноту. Их стебли жгут кожу. Протыкают насквозь. Я чувствую, как по пальцам стекает кровь, хоть и знаю, что ничего нет. Боль выворачивает наизнанку. Я хочу кричать. Голова разрывается. Я смотрю на себя из гроба, повсюду розы, их запах украл весь воздух. Меня тошнит. Во рту кровь.
Я не помню, как оказалась здесь. Машина замирает на самом краю обрыва, нога на тормозе. Стоит отпустить, и она скатится вниз. С губ ускользает вдох. Я сдаю назад и только потом отпускаю руль. Пальцы болят. Лицо щиплет от слез. Губа болит - снова прикусила. Обрыв так напоминает тот. Воспоминания мелькают бешеным калейдоскопом. Наш смех. Удар. Боль. Из горла вырывается хрип. Я не могу кричать. Вою, захлебываясь слезами.