— Ты сказал, что не поможешь ни одному далеку. Почему ты сообщил мне об этой активности? Объясни-и?
— Умная, подумай.
Ну да, естественно.
— Твоя проблема возникла в ХХI веке, в том же году, на Земле. Предположительно, в том же месте и из того же источника.
Он щёлкает длинными узловатыми пальцами, потом поднимает указательный и делает вид, что стреляет в меня из него:
— В яблочко!
Задумываюсь. С одной стороны, он сумел меня заинтриговать. С другой, мы принципиально не вмешиваемся в темпоральную линию Скаро, за исключением одного-единственного крайнего случая — и то, там вся элита мозговала, как выкрутиться. Но семеро наших зависли на Свалке Истории без надежды на спасение. Семеро далеков, возможно, последних во всей Вселенной.
— Нет.
— Что-о?.. — он поднимает седые брови, сморщив в гармошку лоб.
— Отказываюсь. Или спаси моих подчинённых, или я отказываюсь работать с тобой.
— Значит, будешь здесь сидеть, пока не умрёшь от старости — обратно я тебя не верну, — и отворачиваясь к консоли, ворчит. — Заигралась в солдатиков, вообразила себя Императором местного розлива. Так я тебе и дал строить Четвёртый Рейх на Свалке Истории, хотя там ему самое место...
Мразь! Гад! Ненавижу! Ненавижу! Уничтожу!
...Выдохни, детка.
— Я требую, чтобы они выжили.
— Вселенная намного лучше, когда в ней нет далеков.
— Тогда зачем забрал меня-а-а? Нелогично.
— А я тебя не в тот год вытащил, — ещё и дразнится. — И... у тебя склероз, проверься у медиков. Мне не нужен далек, мне нужно идеальное оружие.
Да как... он... смеет... воровать мои собственные дразнилки?! Меня сейчас порвёт от ярости! Агрессин не просто стучится в потолок, он показывает наилучшие боевые показатели десантника, обдолбанного вытяжкой варги. Никогда не была в таком состоянии... И на этой мысли я немного успокаиваюсь и трезвею. Ему это и нужно — довести меня до срыва, после которого последует минутная слабость и моё согласие на его условиях. Щаз ему!
— Ладно, расскажу подробнее, — Доктор присаживается на консоль и вытягивает в мою сторону длиннющие ноги. Он вообще стал визуально длиннее, хотя, согласно приборам, он едва ли не ниже ростом, чем был в прошлой регенерации. — Кое-кто на Земле несвоевременно открыл путешествия по темпоральной кривой. И принялся переписывать историю в свою пользу. Мовеллане существуют в линейном времени, и, хотя у них есть темпоральные наработки, их хватает лишь на небольшие сдвиги для ускорения перелётов. Побочный эффект гиперпространства, им многие владеют. И ваши старые враги не плодят петель, в отличие от нас и вас. Раз они вдруг решили наведаться на Землю в ХХI веке, значит, их боевой компьютер разведал факт существования недостаточно защищённого алгоритма перемещения во времени, и теперь ваши бывшие конкуренты на Вселенную собираются его перехватить. У них только два врага, против которых они могут применить темпоральное оружие — я и вы. Ну?
— Ты хочешь спасти историю Земли, и ради этого даже согласен, чтобы я предотвратила полный проигрыш Скаро в прошлом, — уточняю я на всякий случай. Темпоральное оружие и переписка истории — это слишком серьёзно, чтобы торговаться. Этак можно проспорить до того, что вообще никогда не быть активированной.
— Ну как-то так. Посмотри на вещи объективно и сделай правильный выбор.
— Мы поменялись ролями, Доктор. В прошлый раз всё было ровно наоборот.
— И ещё. Мне, в общем, всё равно, кто будет космическими волками будущего, вы или мовеллане. Хрен редьки не слаще. Но вы как-то привычнее, — он опускает глаза к консоли, поворачивается ко мне практически спиной, и очень тихим шёпотом добавляет, — к тому же всё-таки живые.
Зря думал, что я не расслышу. Опять показываешь слабые места врагу, Хищник. Прямо даже неуважение какое-то.
Он внезапно разворачивается и довольно резко говорит:
— Так и будешь таращить на меня камеру и молчать до Вселенского Коллапса?! Скажи уже «да». «Да», «да», «да»!
Молчу. Мне надо всё обдумать, просчитать и взвесить.
— У, бесчувственная бронетумба... — он снова отворачивается к консоли, переключая бесконечные реле.
— Да, — соглашаюсь я.
Доктор навостряет уши.
— Что — да?
— Да.
— Да — бронетумба, или да — согласна?
— Да.
— Ты издеваешься, или как?!
— Да.
Он с видом печального клоуна съезжает спиной по консоли, занимая разбросанными ногами всю палубу мостика. Я снова молчу. Просила же в прошлый раз не обзываться. Так ничего и не усвоил, зато продолжает уныло говорить гадости:
— Тебя заело.
— Ты приказал четыре раза повторить слово согласия. Приказ был исполнен, — разъясняю наконец своё поведение.
— Чувство юмора далеков такое... даледианское, — силовое поле вокруг меня внезапно падает. — Через девять минут мы будем на месте.
Вот так, и моего мнения уже не спрашивает. Зато наконец признал за нами право на шутку, хоть какой-то прогресс!
— Тебе нужны спутники. Почему сегодня с тобой нет спутников? — мне даже стало немного интересно, кто с ним на этот раз шатается.
— Ты опасный пассажир, не хочу рисковать друзьями.
— Не возражаю против Ривер Сонг, — как можно более покладисто намекаю я.
Какое странное у него лицо, словно он силится вспомнить, о ком я говорю.
— Ривер... Наши темпоральные потоки разошлись.
Он забыл её?! Он её забыл!!! То есть, помнит имя, но всё, что с ним связано — пустой звук, сухое перечисление незначительных фактов из прошлого, ни уму, ни сердцу! Как он мог забыть... моего самого любимого далека... в гуманоидном обличье... он её... забыл.
Отсюда вывод: реинкарнация Повелителей Времени равняется фильтрам кортикального мозга. Ну и где между нами хоть какая-то разница? Скафандр вместо скелета? Даже не смешно. Действительно, единство и борьба противоположностей. Далеки и галлифрейцы. Я и Доктор. И если между нами не будет изоляционного слоя, мы очень скоро аннигилируем. Мы уже искрим. О, профессор Сонг, как мне нужна ваша помощь! Пол-Империи за Ривер Сонг! Только кто ж даст мне Ривер. Придётся сжать нервы и терпеть, сколько смогу.
— Объясни план операции.
Он удивлённо на меня смотрит:
— План? Проберёмся, а там разберёмся.
Лжец. Профессиональный лжец. Даже пульс не участился, даром, что два сердца.
— Ты всегда так действуешь?
— Да.
— Ты точно понял мой вопрос? — на всякий случай говорю я.
Он вопросительно поднимает седые брови. Уточняю:
— Каждый раз ты работаешь по строгому нелинейному плану. Но не посвящаешь в него спутников, потому что твой ход мыслей не всегда им понятен. Я — не твой спутник, я — далек, и такие приёмы со мной не пройдут. Мне требуется информация о том, что и как мы будем делать, для скоординированности действий и продуктивного решения задачи.
Он улыбается уголком губ. Определённо, это лицо Доктора меньше похоже на клоуна и больше — на простого сумасшедшего. На мой вкус, ему подходит новое амплуа, как и ТАРДИС — её обновлённый дизайн.
— Ну хорошо, — соглашается он. — Тогда — максимум наблюдательности и никакой пальбы, ясно? Я ещё не знаю, как работает это самобытное устройство для путешествий во Времени и чего они там добились, — он очень пристально смотрит на меня, словно с кем-то сравнивает или оценивает, и уточняет. — Ты поняла, ТМД? Никакой-никакой стрельбы.
— Я подчиняюсь, — да на здоровье, я при большом желании и с отключённым стволом убить могу. Жёсткий штурм мозга, лишение доступа к атмосферному воздуху, перелом шейных позвонков, раздавливание черепной коробки, правильное применение сварочной горелки и ещё сто девятнадцать способов использовать манипулятор для уничтожения низших форм жизни.
Доктор отворачивается к консоли, поглядеть на приборы, и гудит себе под нос непрерывную цепочку звуков разного тембра. Вспоминаю — это называется «напевать» или «мурлыкать», совершенно бессмысленное сотрясание воздуха. Что-то он опять юлит.
— Долго мне ждать ответа на вопрос?
— Я же ответил.