Снег и в самом деле падал.
Над зоной отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС висела плотная пелена облаков, но вместо обычного нудного дождика из них валились мелкие и колючие снежинки. Продолжалось это безобразие второй день, и кое-где на склонах холмов и в ложбинах образовались настоящие сугробы.
Что вы хотите, февраль на дворе.
Но стоит снегопаду прекратиться, как снежные заносы довольно быстро растают, и воцарится обычная для Пятизонья грязища. Как стало понятно вскоре после Катастрофы, даже в Академзоне из-за энергополей земля слишком тёплая для того, чтобы снег лежал постоянно.
Поэтому сугроб здесь — редкость.
— Сестра: тампон, спирт, скальпель, — сказал я, подходя к подбитому биомеху и примериваясь к его броне. — Больной, дышите глубже! Сейчас мы вас слегка распотрошим!
Дурацкая привычка разговаривать с самим собой возникла у меня давно, вскоре после того как я пересёк Барьер и более-менее устроился внутри него. И скажу вам честно — это самая малая странность, которая может появиться у человека, выбравшего для жительства эти негостеприимные места.
Орудуя инструментами, я и не подумал убрать из-под руки ИПП.
В Пятизонье полно всяких опасных тварей, начиная с драконов и заканчивая моими же коллегами по профессии, способными за пару н-капсул прикончить собрата. Большинство из них предпочитает более мощное оружие, вроде «карташа», но для меня главное — вес, а он у «Шторма» меньше.
В прямой бой с чугунками я вступаю редко, а на то, чтобы отбиться от жадных товарищей по несчастью, хватит и этой «машинки».
— Так, очень хорошо, отвались мой хвост, — сказал я, разглядывая извлечённый из нутра чугунка «аккумулятор» — тяжёлый и чёрный глянцевый куб размером с кулак. — Пригодится.
Добыча с лихвой перекрыла потраченные на «крабочерепаху» патроны, но я продолжил копаться в железных внутренностях — не из жадности, скорее просто из любопытства. Ничего полезного больше не нашёл, зато стал обладателем серебристой таблички, на которой было выгравировано «ВКС России, НИИ «Космаш», изделие ПРУ-3У, 2051 г.».
Теперь всё ясно — передо мной бывшая собственность одного из исследовательских центров космических войск, какой-нибудь опытный образец техники для изучения других планет, после Катастрофы, по примеру детища Франкенштейна, удравший от своих создателей.
Наверняка такая хреновина существовала в одном экземпляре, и именно поэтому я с ней никогда не сталкивался.
— Оставлю на память, — решил я, после чего запихал добычу в рюкзак, а его вскинул на плечи.
Без боевого костюма с сервоусилителями я бы вряд ли поднял такой вес.
Теперь можно продолжить путь — дальше на северо-запад, в ту сторону, где когда-то располагалось селение Выгребная Слобода. Там я избавлюсь от добычи, закуплюсь всем необходимым и несколько дней смогу побездельничать.
Оставив позади место схватки, я запустил главный имплант на самодиагностику и диагностику прочих вживлённых в моё тело штуковин — неясно, почему я не сумел заметить чугунка издалека. Конечно, можно предположить, что тот обладал хитрыми маскирующими способностями, но есть и вероятность того, что сбой произошёл с моими «локаторами».
А без них я как без рук, или, точнее, как без глаз.
Снег вместе с привычным для этих мест пепельным туманом ограничивал видимость, поэтому я шагал без особой спешки, огибая все места, где можно наткнуться на засаду.
Прошёл парой километров восточнее котловины на месте бывшего Грубчанского озера, над которой всё время стоит зеленоватое зарево. Оставил позади заросшее автонами урочище Пекло и спустился в овраг, на дне которого блестела лужа жидкого металла.
Именно этот момент выбрал главный имплант, дабы сообщить, что диагностика закончена. Судя по её результатам, всё оказалось в порядке, но сомнений моих это не развеяло.
Ладно, дойдём до Обочины, там разберёмся.
Безмятежная «прогулка» по Старой Зоне закончилась ещё через пару километров.
Я пересёк один из многочисленных каналов, сохранившихся с тех времён, когда в этих местах росли не автоны, а обычные деревья и кусты. Только выбрался на открытое место, как в башке пиликнуло — подал сигнал «вмонтированный» в неё сонар. Мгновением позже ожил датчик движения, показавший, что с северо-востока приближаются три объекта.
Из-за снегопада и тумана я видеть их не мог, хотя расстояние было небольшим.
Вот сейчас и узнаем, взглючили мои импланты, или тот чугунок и вправду был особенным.
— Ох, жизнь наша тяжкая, — буркнул я, оглядываясь в поисках укрытия.