— Нет.
— Не верю. — Она улыбнулась.
— Я… — Андрей кашлянул от волнения. — Ничего не могу поделать. Верить или не верить — это ваше личное дело.
— Вы хотите сказать, что за три года ни разу не хотели другую женщину? — прежним вкрадчиво-кошачьим голосом спросила она.
— Я не думал об этом.
— Вот как?
Андрей вздрогнул, ибо в эту секунду почувствовал, как под столом ее рука легла на его бедро. Он беспокойно оглянулся на дверь. Виталий бухтел что-то в прихожей и время от времени смеялся, видать, над собственными пьяными остротами.
— Не бойся, — услышал Андрей жаркий шепот.
Ее рука поползла выше.
— Что вы делаете?..
Он с ужасом почувствовал, что у него эрекция. Причем такой силы, какой он не испытывал уже очень давно.
Андрей попытался отодвинуться, но Светлана сжала его ногу. Вырываться же активно, с опрокидыванием мебели и грохотом бьющейся посуды, он не мог. Слишком позорно это выглядело бы. К тому же шум привлек бы внимание Виталия, он вернулся бы в комнату и… кто знает, насколько правильно истолковал бы увиденное. Вернее всего, истолковал бы именно так, как следовало, но сделал бы вид, что… и так далее. В любом случае последствия оказались бы самыми банальными. Виталий выкинул бы его, Андрея, с работы завтра же утром.
— Оставьте меня в покое, — сдавленным шепотом попросил Андрей, чувствуя, как лицо становится пунцовым и пышет жаром, подобно плавильной печи.
Ее рука сдвинулась еще выше, к паху, и нащупала возбужденный орган.
— В самом деле? — спросила Светлана и едва слышно засмеялась. — А вот твой дружок, похоже, этого совсем не хочет.
Шаркающе-нетвердые шаги в коридоре, а затем пьяный голос Чернозерского:
— Андрюха, наливай.
Светлана, глядя на Андрея и не переставая улыбаться, выпрямилась. По ее виду легко можно было понять, что она совершенно не боится мужа. Просто подчиняется приличиям. Неохотно, надо заметить, подчиняется.
— Андрюха. — Чернозерский вошел в комнату, нетвердо добрел до стола и, тяжко отдуваясь, рухнул на стул. — Уф, — выдохнул он, затем поднял пустую рюмку и не без изумления заглянул в нее. — Я не понял. — Чернозерский изумленно уставился на Андрея. — А где водка-то?
— Водка? — растерянно переспросил Андрей. У него в голове царил кавардак. — А-а-а… Да.
Пожалуй, ему не помешало бы принять граммов этак тридцать. Андрей поспешно наполнил рюмки. Чокнулись, выпили.
— И что сказал Леонид Леопольдович? — спросил Андрей, с трудом продираясь сквозь дурную муть, плавающую в голове.
— А, — Чернозерский махнул рукой. — Ростовчане, твари, позвонили-таки, наябедничали. Ничего. Я все уладил. Пообещал, что мы выдадим им кредит и все такое. Словом, проблема снята. — Он погрозил Андрею пальцем: — Только ты, Андрюха, не подведи меня. Иначе, сам понимаешь, обоим будет худо. — Подумал и добавил: — Но тебе хуже. — И засмеялся. — Наливай. — Они выпили. — Слушай, Андрюха, я вот о чем собирался с тобой поговорить. — Чернозерский отставил рюмку, потянулся за сигаретами. — Тут, понимаешь, такой расклад. У моего шофера завтра какой-то юбилей, а мне утречком в аэропорт нужно. К десяти. Ты меня не подкинешь?
— Э-э-э…
— Нет, если тебе неудобно, я могу такси нанять. Просто, подумал, ты отвезешь. Не в службу, так с’кать, а в дружбу.
— Конечно. — Андрей покосился на Светлану, потому что она, как бы случайно, снова коснулась его колена. — Конечно, подкину. Нет вопросов. — Он поспешно отодвинул стул. — Мне пора, наверное. Если с утра в аэропорт, надо выспаться.
— Погоди, а посошок? — возмутился Виталий. — На дорожку?
— О нет, я пас. — Андрей попытался улыбнуться, но улыбка вышла никудышной, скомканной. — Татьяна заждалась, наверное. Да и я… похоже, под завязку уже нагрузился.
— Ну, по граммульке-то можно? — пробормотал Виталий, наполняя рюмки.
Андрей собирался возразить, но лишь махнул рукой:
— Ну, разве что по граммульке.
— Правильно. Я же тебя бутылку допивать не заставляю, правда? О-от.
Соврал, как выдохнул. Бутылку-то они и прикончили. Впрочем, Андрей понимал: спорить обойдется себе дороже.
— Ну что, Андрюха? Вздрогнем? — прищурился Чернозерский, поднимая рюмки и отдавая одну гостю.
— Вздрогнем. Твое здоровье.
— Э нет. Наше! Наше здоровье!
— Наше здоровье. — Они «вздрогнули». — Все. Мне пора, — решительно произнес Андрей, повторил: — Пора мне, — и пошел к двери.