Он набрал трехзначный номер на клавиатуре внутреннего телефона. — Это Скобцов. Снимите, пожалуйста, мой кабинет с охраны.
И умолк, ошарашенный ответом.
— Так мы уже сняли, Андрей Данилович.
— Когда?
— То есть как?.. Когда вы приходили в банк.
— Я приходил?
Андрей ощущал себя странно. Он словно наблюдал за собой со стороны. Слушал чужие слова, произносимые кем-то, удивительно похожим на него. И даже различал чужие мысли, крутящиеся в собственной голове.
— Ну да. Вы подъехали минут сорок назад, зашли в кабинет, минут через пятнадцать вышли и сказали, что вернетесь примерно через полчаса, — в тон ему озадачился охранник.
«А вы уверены, что это был я?» — хотел спросить Андрей, но вовремя удержал слова, уже готовые сорваться с языка.
— A-а, да, да. Я вспомнил, действительно, — пробормотал он через силу. — Да. Я… зайду к вам попозже. Распишусь в журнале…
— Так ведь… вы уже расписались.
Эмоции охранника перехлестнули узенькие границы обычного человеческого удивления. В голосе отчетливо прозвучала настороженность.
— Да? — с деланным оживлением подвел черту Андрей. — И правда. Как это я мог забыть? Ну и хорошо. Спасибо.
Андрей полез в карман пиджака, достал связку и хмыкнул озадаченно. Ключ от кабинета отсутствовал. Словно испарился. Невероятным усилием воли сохранив самообладание и даже выдавив беспечную улыбку, он взялся за ручку двери, как бы между делом нажал ее. Та легко подалась. Андрей мельком заглянул внутрь. Кто знает, что там могло оказаться? В принципе он был готов к чему угодно. Вопреки ожиданиям бомбы в кабинете не случилось и трупы на столе штабелем не лежали.
— Заходите, — кивнул Андрей ТриТэ, однако в кабинет вошел первым.
Начальник службы безопасности шагнул следом. Андрей стянул пальто и бросил его на спинку посетительского стула. Затем опустился в кресло, выудил из пиджака сигареты, закурил, наблюдая за Третьяковым. Тот плотно прикрыл дверь, прошел к столу, присел, положив папку перед собой.
— Я подготовил справку по интересующему вас вопросу, — сказал без всякого перехода. — Мне показалось, что вам не хотелось бы, чтобы я упоминал о нем в присутствии Татьяны Владленовны.
Вот она, очередная каверза. Андрей сам удивился, как ему удалось сохранить невозмутимость. Он аккуратно стряхнул пепел, посмотрел на начальника службы безопасности, кивнул почти безразлично:
— И что же?
— В указанные вами дни действительно произошло кое-что необычное. — ТриТэ раскрыл папку, полистал. — Здесь вся информация, которую мне удалось получить на данный момент.
— Хорошо. — Андрей кивнул. Он мучительно подыскивал нужные слова. — Вы сработали… очень оперативно. Очень. Я не ожидал столь скорых результатов.
— Да. Это было не просто, — согласился ТриТэ.
Начальник службы безопасности чуть прикрыл глаза, но Андрей кожей чувствовал его внимательный, пытливый взгляд.
— Вы управились меньше чем за… — Он посмотрел на часы. Вчера ТриТэ не упоминал ни о каком деле. Скорее всего ЭТО произошло сегодня утром. — Во сколько я вам звонил?
— В три, — почти не задумываясь, ответил ТриТэ.
— В три… — Растерянность все-таки прорвалась наружу. Стрелки часов только-только перевалили за двенадцать.
— В три часа ночи, — быстро пояснил начальник службы безопасности. — А встретились мы с вами без двадцати четыре на Пушкинской. Вы назвали числа и попросили выяснить, не произошло ли в эти дни каких-то загадочных происшествий. Причем сделать это нужно было как можно скорее. — Он говорил спокойно и ровно. Таким тоном напоминают события вчерашнего дня высокопоставленному алкоголику. Исподволь, будто пробегая вскользь по фактам, прекрасно известным обеим сторонам. — Вы были одеты в это самое пальто, в костюм и черные туфли, — принялся перечислять ТриТэ. — Кроме того, на вас были вот эти же очки. Вы приехали на своей машине. Я имею в виду «девятку». И… от вас здорово попахивало спиртным. Признаться, меня удивило, что вы в таком состоянии отважились сесть за руль.
— Так. А… Это точно? Я хотел сказать, вы абсолютно уверены, что это был именно я, а не какой-то другой человек, только ПОХОЖИЙ на меня?
— Андрей Данилович. — ТриТэ наклонился вперед, навалился могучими предплечьями на стол, сцепив руки в кулак. Выражение его лица стало жестким, как бетонная плита. Губы напряженно поджались. — Вы ничего не хотите рассказать? Можете доверять мне. Подробности нашего разговора не выйдут за стены этого кабинета.