А я, еще немного постояв в небольшом ахуе, решил, что с меня на сегодня хватит и, не возвращаясь в зал заседаний, спустился к автомобилю и поехал в сторону дома.
И уже подъезжая к дому, я внезапно понял, что мне позарез надо хотя бы раз за этот долгий день наконец пожрать по-человечески и, развернувшись, поехал в Либерти-кафе. Сегодня была смена Дебби, и она быстренько наметала полный стол еды и даже не стала донимать меня душеспасительными беседами, чему я был несказанно рад. Я медленно ел и никуда не торопился, а из-за стола вышел, когда уже практически стемнело. Я побрел по проходу к дверям, но вышедшая из подсобки Дэбби внезапно преградила мне дорогу и, упершись ладонью в мою грудь, толкнула в сторону неубранных столов. Я покорно сел на лавочку, она устроилась напротив и приказала:
- Рассказывай!
И я ей все рассказал. Она слушала, глядя мне в лицо, подперев свою щеку одной рукой и скользя другой по толстенькому прозрачному боку заварочного чайника. А я следил за ее пальцем с алым облупленным маникюром с таким вниманием, как будто это был не двухдолларовый китайский чайник, а волшебный палантир, и на его поверхности вот-вот должно было проступить мое будущее.
- Да...значит, все-таки, это произошло. Значит кто-то пробрался за колючую проволоку...- задумчиво проговорила она. - Ну, а ты? Почему ты не поговорил с ним тогда, в Нью-Йорке?
- Потому что в моей вселенной слова стОят ровно столько же, сколько и значат. То есть - ничего, - ответил я.
- А я думала, что ты умнее, Брайан! - неожиданно сказала эта невозможная женщина и пошла собирать грязную посуду.
И нет, друзья мои, я не обиделся. Я никогда на нее не обижаюсь, на единственного человека в этом гребаном мире, наверное. Не знаю, почему так, она-то старается изо всех сил, и я даже мог бы припомнить пару реальных оплеух, но не обижаюсь и все тут.
Потом я, все-таки, поехал домой. Я ехал и думал, как так получилось, что в один и тот же день два взрослых человека (а сам-то я, блядь, кто?!) фактически назвали меня идиотом, а я им даже ничего не возразил? Это, наверное, усталость, раздумывал я, заходя в лофт. И, не включая свет, направился прямиком в душ. Врубив практически кипяток, я начал мыться, получая какое-то извращенное удовольствие от жгучих болевых ударов по всему телу. Выйдя, я натянул прямо на голый зад домашние джинсы и подошел к зеркалу. Из зеркальной глубины мне навстречу вышел мой старый знакомый - Дориан Грей, такой же красивый и безупречный, как и всегда... Ну, разве что слегка небритый. О, точно, надо побриться, подумал я, причем, непременно новой опасной бритвой. Бритва, надо сказать, была не новая, скорее она была очень старая, я купил ее на барахолке Портобелло в Нотинг-Хилле аж за сто фунтов, непонятно нахуя. Она была очень красивая и на удивление острая, несмотря на свой почтенный возраст. В общем, я раскрыл ее и приступил к операции. Я старался это делать как можно аккуратнее, плавно огибая скулы и подбородок и любуясь полученным результатом. Вдруг в дверь громко постучали. Блядь, вздрогнул я, а лезвие, соскочив, слегка задело мою щеку, оставляя маленький тонкий порез, из которого, тем не менее, сразу же закапала кровь. Схватив висевшее тут же белое полотенце, я несколько раз прижал его к лицу, и кровь, вроде бы, остановилась. Зажав в руке окровавленную белую тряпку, я пошел открывать, шлепая босыми ногами по паркету.
Когда я откатил дверь, то мне на долю секунды показалось, что за ней никого нет. Взгляд проехался по пустому месту и уперся прямо в дверь лифта, но потом, опустив глаза, я увидел перед собой маленькую смуглую девушку в синих джинсах, розовой курточке и с хвостом на голове. Она смотрела на меня огромными карими глазами и беззвучно шевелила искусанными губами, а потом зачем-то стащила резинку с волос, и кудрявые темно-каштановые пряди рухнули на узенькие плечи. И в этот момент я узнал ее. Дафна Чендерс - вот как ее зовут!
О пользе слов
Секунд двадцать Брайан и девушка молча смотрели друг на друга, потом ее губы дрогнули и она еле слышно произнесла:
- А Джастин...
- Если вы ищете своего жениха, то вы обратились не по адресу, - ядовито проговорил Брайан. - Его тут нет!
- Нет...- прошептала она. - А где же, где же...
- Ну, на свете полно мужских постелей и помимо моей. Одного не пойму, зачем такой симпатичной девушке заниматься таким неблагородным делом, хотя, впрочем, три миллиарда это большой куш...- мужчина никак не мог остановиться, холодное бешенство ворочалось в груди и посылало злые импульсы в мозг, заставляя говорить гадости беззащитному ребенку.
Но Дафна не слушала, она шарила глазами, как будто пыталась обогнуть по касательной мужскую фигуру, заслоняющую ей обзор, словно не веря в отсутствие Тейлора в квартире. Кинни, криво усмехнувшись, посторонился, и девчонка сделала несколько шагов вперед. Она молча оглядела пустой лофт, судорожно вздохнула, и вдруг слезы брызнули из ее глаз с такой силой, что мужчине показалось, будто теплые капли ударили ему в прямо в грудь. Брайан непроизвольно вздрогнул, и окровавленное полотенце выпало из разжавшихся пальцев на паркет. Глаза Дафны расширились, и она попятилась, хватая ртом воздух.
- Господи, - закатил глаза Кинни. - Да не убивал я вашего жениха и не расчленял его в душевой. Это просто кровь от маленького пореза.
Но Дафна, продолжая бледнеть и отступать, вдруг забормотала:
-Это как тогда...тогда... Кровь...
И тут Брайан понял, что так он ничего не добьется. Секунду он выбирал между пощечиной и чем-нибудь другим и, выбрав другое, пошел на кухню, предварительно захлопнув входную дверь. Плеснув в стакан виски, он подошел к дрожащей девушке и, ни слова ни говоря, силой разжал ей челюсти и вылил жгучий напиток в открывшийся рот. Потом подождал, пока она закончит биться от кашля в его руках и, буквально толкнув в огромное кресло, произнес:
- Я тебя очень внимательно слушаю!
И она, еще раз судорожно вздохнув, начала свой рассказ:
- Мы познакомились с Джастином в школе, в Лондоне, до этого он жил с родителями в Нью-Йорке, а я местная, из Питтса. А там в школе все такие пафосные, говорили, что я - провинциалка, а Джастин - он не такой, он всегда за меня заступался... В общем, мы дружили. А с нами учился парень, на два класса старше, он тоже из Питтса, Крис Хоббс...
- Хоббс? Сын Марка Хоббса? - переспросил Кинни, и в голове у него начало что-то проясняться.