- Брайан, к тебе Тед очень просится, примешь? - в дверь просунулась белокурая голова моей помощницы и сразу же натолкнулась взглядом на пустую вазу из-под яблок. - Ну, Бра-а-й-а-н... Ну сколько можно...
- Без комментариев, я уже большой мальчик, и ты мне не мамочка, - опередил ее я. - Давай Теодора!
Синтия секунду колебалась между жгучим желанием объяснить, кто она мне такая и что именно у меня большое (я сейчас про эго, а вы что подумали?) и не менее страстным желанием вовремя свалить на обед. Все-таки выбрав второе и громко позвав "Тед!", она испарилась. В кабинет робко зашел мой бухгалтер и, по-совместительству, друг - Теодор Шмидт. Он очень осторожно подошел к моему столу и бесшумно положил на него несколько бумаг. Обращается со мной, как с противопехотной миной, как-будто я могу в любую минуту сдетонировать без видимых причин, а когда такое было-то? Раздражает, блядь, сколько можно!
- Ну, и что ты приволок? - любезно спросил я, не беря в руки бумаг.
- Да так, кое-что на подпись. Будешь читать или, может, сразу подпишешь? - не остался в долгу Теодор.
- Сразу. Возьми на столе у Синтии ручку и тащи сюда.
- А что случилось с твоей?
- Мне самому это очень интересно. Ее этот мелкий Тейлор прихватил, будем надеяться, что случайно, - ответил я.
- Кстати, о Тейлоре, - неожиданно сказал Тед, и я вздрогнул. - Хочу тебе кое-что показать. Видишь выписку с нашего банковского счета? - И он сунул мне под нос распечатку.
- Ну, допустим. И что?
- И что?!! Ты совсем ослеп? В приходе пять миллионов от "ТГК", деньги сегодня зачислились в одиннадцать утра! - почти прошипел Тед.
- Как это в одиннадцать? Да мы только договор подписали примерно в десять тридцать! Что это за хуйня? Зачем же тогда приезжал этот пизденыш, если у них уже все было решено заранее? Спереть мою ручку и отвалить за это пять миллионов или выставить меня клоуном за эту же сумму? Так я согласен, на арене могу выступать хоть каждый день, за такие-то деньги! - я никак не мог остановиться, повышая тон уже практически до крика.
- Может, он хотел лично на тебя поглядеть? - тихо предположил Тед.
- Да с хуя ли ему на меня глядеть-то? Он, между прочим, натурал!
- Как это - натурал? - вытаращил на меня глаза этот придурок.
- Вот я, наверное, сейчас тебя удивлю, Теодор, но натуралы - это мужики, которые спят с бабами. Прикинь, до чего додумались, извращенцы! Скоро детей будет страшно одних на улицу отпускать. Куда, вообще, Америка катится, не понимаю... - меня несло уже не по-детски, кажется, у лесбиянок это называется истерикой.
- Да я не в том смысле, - отмер Теодор. - Я в смысле, а как ты понял, что он натурал?
Это был вопрос не в бровь, а прямо в глаз. Может, я это понял, потому что в течение трех часов, шарясь по просторам интернета, периодически натыкался на фотографии блондинчика и милой кудрявой темноволосой девушки - все время рядом, все время одной и той же. Веселое лицо, умные и решительные глаза, капли здоровой негритянской крови, одноклассница по элитной школе и спутница на всех пафосных мероприятиях. Наверное, почти невеста, нет, а что? Молодость, свежесть, слияние капиталов, ледяным взглядом женщин не напугаешь, им главное - перспективы. Дафна Чендерс, вот как ее зовут! Но рассказывать об этом Теодору я, естественно, не собирался.
- Как понял-то? Знаешь, есть такая штука - гей-радар, хотя, вам, чудо-дрочерам, он без надобности, только одно расстройство. А вот я им периодически пользуюсь по назначению. Короче, он натурал, поверь мне на слово!
Вдруг Тед быстро и неожиданно внимательно посмотрел мне в глаза и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Нет, друзья мои, он не обиделся. Он никогда на меня не обижается, единственный человек в этом гребанном мире, наверное. Не знаю, почему так, я-то стараюсь изо всех сил, но нет, не обижается и все тут. А еще он как-то доверил мне выдернуть вилку из розетки, если вы, конечно, понимаете о чем я. Ебать, да мне до этого момента даже цветы никто не доверял поливать, все знали, что я равнодушное дерьмо, а он доверил! Вилку из розетки!
И внезапно меня отпустило. В Вавилон, надо пойти в Вавилон, а куда же еще?! Там меня часто осеняет, приходят там в мою нетрезвую голову разные нетривиальные мысли и вообще... Вопрос "почему мысли приходят мне в голову, когда я стою с расстегнутой ширинкой и вбиваюсь своим членом в чей-нибудь горячий рот" я давно оставил на откуп моему личному психоаналитику. Если бы, конечно, он у меня был.
Вавилон
POV Брайана
Утро началось по стандартной схеме. Я с трудом разлепил глаза и опять, как и вчера, с опаской повел ими из стороны в сторону. Никого! Ну что ж, пустячок, а приятно, подумал я и принял вертикальное положение. И знаете, что я вам доложу? Никогда не надо спешить, иногда нужно просто тихо полежать и мирно повспоминать предшествующую столь бодрому пробуждению ночь. Тогда картина, представшая перед глазами, возможно, не произведет на вас такого потрясающего впечатления, как на меня. В огромном лофте царил полный и основательный разгром, беспощадно освещаемый яркими лучами весеннего солнца. На полу валялись использованные презервативы, вперемешку с предметами моей вчерашней клубной одежды, опрокинутые кем-то стулья и, почему-то, яркие зеленые яблоки. Эти-то мне чем не угодили, пытался понять я, осторожно передвигаясь в сторону душевой и стараясь, по возможности, ни на что не наступить и, соответственно, не наебнуться своей помятой физиономией прямо на сияющий паркет.
И тут мое внимание привлек монитор домашнего компьютера, развернутый на 180 градусов против своего обычного положения и залепленный прямо по экрану каким-то стикером. Резко изменив траекторию движения, я подошел туда и, отлепив бумажку, уставился на нее. На ней, без сомнения моим почерком, было написано только одно слово - "полгода". Какие, нахер, полгода, тупо размышлял я. Что, полгода дают за хранение легких наркотиков? Или полгода длится беременность у бурых медведей? Все-таки, надо было сперва дойти до душа и только потом начинать читать дурацкие желтые бумажки.
Настроив температуру и встав под прохладные и упругие струи воды, я подумал, что в этом утре есть хотя бы один положительный момент. Это было не просто утро, а утро субботы! А значит, реанимационные мероприятия можно было проводить медленно и печально. И намыливая медленно и достаточно печально свой член, я внезапно почувствовал легкое пощипывание. Вот только этого, блядь, мне и не хватало, что это еще за хуйня?! Оттянув кожу и обнажив головку, я всмотрелся и обнаружил на члене четкие следы зубов...Зубов?...Полгода! И тут я все вспомнил!