- Коньяк где? – задал вопрос. Вскоре официант принес целую бутылку. Негодяй кивнул и двинулся к молодой женщине. Он даже не посмотрел на меня. Я была в таком шоке, что даже не смогла пошевелиться и что-то сказать. А он тем временем подошёл к этой Снежной… сучке. Пригласил её на танец. И она, вот тварь, согласилась. Хотя до этого ни с кем не танцевала. Они медленно кружили в танце. Его ладонь лежала на её талии. Да, этот… эта сволочь умеет танцевать. Он что-то ей говорил, она отвечала, а на её личике, так и бы треснула чем-нибудь, была улыбка. Сама раскраснелась. Что он там ей пел, я не слышала. Но язык у него подвешен будь здоров. Это я знала хорошо. Они красиво танцевали. Они вообще были, как бы мне неприятно было говорить, красивой парой. Все смотрели на них заворожено. Все, кроме меня и его дружка. У того на физиономии была кривая ухмылка. Скот. Ненавижу. Всех ненавижу, но больше всех его дружка и эту стерву. И конечно, моего мерзавца!
Танец ещё не закончился, а они пошли на выход. При чём, его рука по прежнему обнимала её за талию. Этого я уже вытерпеть не могла, рванула за ними. Но меня за локоть перехватил Степан.
- Инна, тормозни.
- Отпусти меня немедленно! – Прошипела я рассвирепевшей кошкой.
- Успокойся, Инна. Дай ему дело сделать.
От этих слов я даже подпрыгнула.
- Какое дело?! Ты, мерзавец? Вы соображаете, что творите? Я тут что, в качестве светильника?
Но Степан не собирался меня выпускать. Мало того он кивнул кому-то и меня схватила за руку ещё одна мужская сволочь.
- Стой спокойно, Инна. – Ухмыляясь, сказал Степан. – Не мешай мужу выиграть коньяк.
А эти оба, тем временем, уже покинули зал. Мне вдруг стало спокойно. Ну вот и все, дорогой и любимый. Ты мне изменишь, прямо у меня на глазах. Из меня как будто вынули стержень. Я стояла и смотрела в ту сторону, куда они ушли. Их не было две минуты. Почему я это знаю, потому, что Степан засёк время. Первым появился Ян. Он шел к нам спокойной походкой. На его лице была улыбка. Когда он к нам подошёл, появилась она. На её лице был румянец. Она была смущена и оглаживала ладонями свои бёдра.
- Ну что, Ян, каким цветом?
- Белым! Хорошие, очень эротические трусики. С рюшечками. Отлично на ней смотрятся.
Кобельё засмеялось. Но спорщик сказал, это всё интересно, но как проверить? Может там не белое, а черное или красное?
Негодяй спокойно вытащил из кармана пиджака женские трусики и кинул их молодому мужчине.
- На, убедись. Они даже ей ещё пахнут. Замечательный запах женщины, которая очень хочет мужчину.
Мужчины замолчали. Тот, кто спорил, удивлённо смотрел то на женские трусики, то на моего мужа.
Я внимательно посмотрела на эту сучку. Платье было ей в облипку и раньше её нижнее бельё чуть выделялось. Сейчас ничего не было. Ничего не выделялось. Значит, он снял с неё трусы! Я смотрела ему в глаза. Мне было больно. Очень. Я чувствовала, что сейчас заплачу. Дорогой мой, любимый, милый, что же ты наделал? Ты мне изменил, на глазах у всех и у меня в том числе.
Ян забрал бутылку. Его дружок-негодяй засмеялся, сказав:
- Учитесь, сопляки! Вам до такого, как до Пекина ползком.
Муж посмотрел на меня.
- Дорогая, что-то ты бледненькая у меня. Нам, наверное, пора домой. Поздно уже, в постельку и баиньки. Ладно Стёп, поедем мы. Всем пока.
Взял меня под локоток и мы пошли. Всю дорогу мы молчали. Он усмехался и разглядывал бутылку. Я тоже молчала. Из моих глаз катились слёзы. Такси довезло нас до дома. Я двигалась как манекен. Мне ничего не хотелось. Наступила полная апатия. Он завел меня в спальную, раздел. Разделся сам. Посадил меня к себе на колени.
- Что с тобой, радость моя? – Спросил он, поглаживая меня по спине.
- Ты мне изменил, Ян. – Тихо проговорила я и посмотрела ему в глаза. В них прыгали бесенята.
- Это ты с чего такое умозаключение сделала? – Хохотнув, спросил он. Негодяй, он меня совсем за дурочку держит?
- А что же это было, любимый?
- А что было? Разве танец, это измена?
- При чём здесь танец, Ян? Ты прекрасно всё понимаешь.
- Не понимаю. Объясни мне.
- Ты принёс её нижнее бельё. Так?
- Так. Пока всё верно. Но я не улавливаю связи с изменой.
- Ты снял их с неё. А я знаю, как ты умеешь снимать с женщины трусики.
- Ошибаешься, свет очей моих. Я её даже пальцем не тронул.
- Что значит, не тронул, Ян?
- А вот так. Она сама сняла и отдала мне их.
- Что могло произойти такого, если такая женщина как она, сняла с себя своё бельё и отдала их постороннему мужчине? Она при тебе снимала?