Больше всего мне нравятся такие расслабленные вечера, как этот. Когда Таша пребывает в особенном настроении, становится разговорчивой. В такие моменты она рассказывает что-то хорошее о своей жизни на Земле или о своей матери и раннем детстве. И каждый раз открывает для меня что-то новое. Я привык считать свою жизнь насыщенной, но по сравнению с её — она кажется ровной, как зеркальная гладь.
Порой у меня возникает чувство, что Таша намеренно приуменьшает масштаб драматичных событий, чтобы её истории не звучали слишком мрачно. К примеру, история о её наследстве. Она словно бы пытается за шутками и иронией скрыть чувство обиды и одиночества. И хотя я отчасти и сам поучаствовал в тех событиях, всё же я не представляю, что именно пришлось пережить Таше.
— Поздравляю с днём рождения, — произносит с улыбкой Таша, устраивая свою голову у меня на коленях. — Спасибо, что ты есть. Ведь если бы не ты, то меня, скорее всего, бы уже не было.
Я оказываюсь не в силах что-либо ответить на такое поздравление. Но, кажется, Таше и не нужен мой ответ. Она прикрывает глаза с улыбкой и вздыхает. И хотя её выражение лица немного грустное, она всё равно кажется по-настоящему счастливой. Я чувствую, как внутри меня зреет решимость изменить наш мир для неё.
Сама судьба даёт мне шанс, и я намерен воспользоваться им. За прошедший год здоровье верховного сильно ухудшилось. Хроническая болезнь, с которой ему долгое время удавалось бороться, внезапно обострилась. В последние несколько месяцев верховный в ускоренном темпе проводил законы, касающиеся парламента. Он не доверяет своим сыновьям. Они молоды и, по-видимому, не обладают достаточными знаниями и опытом в управлении.
Всё чаще я провожу дни во Дворце обсуждений — здании, отстроенном совсем недавно для нужд нового государственного органа. Вместе с министрами, казначеями и прочими чиновниками мы работаем над планом развития страны на ближайшую перспективу.
Формально я всё ещё числюсь командующим космической флотилией. Но всё чаще мои собеседники заговаривают о моей отставке.
— Вам нужны полномочия, чтобы ваши решения имели вес, — вот что я слышу от всех.
И я соглашаюсь с ними. Но говорю, что у меня ещё остались дела в штабе. На самом деле я просто боюсь излишнего внимания. Пока что пресса пишет обо мне только хорошее. Но всё изменится, стоит только кому-то пустить слух, что я будущий премьер-министр. Тогда меня разберут по слоям, как учебный материал по анатомии. А вместе со мной и Ташу.
— А я тебе говорил, — усмехается верховный главнокомандующий во время очередной встречи. — Будь у тебя жена, ни у кого бы не возникло вопросов.
Его рассуждения не лишены логики. Но я с ним не согласен. Я уверен, что будь у меня законная жена, то нас бы препарировали вместе. Так что я пытаюсь до последнего тянуть время. Пожалуй, никогда в своей жизни я не испытывал такого давления. Я хочу стать премьер-министром, чтобы защитить наш с Ташей образ жизни, но в то же время я вынужден быть предельно осторожным, чтобы нас не раскрыли.
Я возвращаюсь домой поздно. Свет в гостиной мягкий, приглушённый. Таша лежит на диване в полудрёме, но стоит мне войти, как она открывает глаза. Поднимается, подходит ко мне и обнимает. Порой мне кажется, что в её ладонях есть какая-то магия. Её касания возвращают мне силы.
— Тяжёлый день? — спрашивает она, вглядываясь в выражение моего лица.
— Скорее уж слишком нудный, — усмехаюсь я. — Никогда не думал, что так трудно будет договориться с союзниками. Утомляет каждому повторять по сто раз одно и то же.
Таша глядит на меня сочувственно.
— Я знаю, что толку от меня немного, но я поддержу тебя во всём, Тенебрис, — говорит она тихо.
Чувствую, как невидимый груз постепенно спадает с плеч.
— Я серьёзно, — продолжает Таша. — Если для того, чтобы защитить тебя, мне придётся носить намордник и есть с пола, мне плевать. Я слишком люблю тебя.
— Нет, — качаю головой я. — Этого не будет. Потому что мне не плевать. Ты моя возлюбленная, и твоё положение не может быть ниже моего.
Таша снисходительно улыбается и вздыхает. Мне не нравится этот её взгляд. В такие моменты она словно бы мнит себя умудрённой опытом особой, которая знает об этой жизни всё.
Я привлекаю её к себе, чтобы стереть это выражение. Сделать её взгляд исступлённо умоляющим, пошлым и развратным. Накрываю её губы поцелуем. И она отвечает глубоко и жадно. Я забираюсь ладонями под одежду, ощущаю её взволнованную дрожь. Дыхание Таши становится тяжёлым. С губ срывается стон, и это самый сладостный звук, что я знаю. Она отдаётся мне вся, без остатка. И я забываю обо всех тревогах этого дня. Остаются лишь наши тела в этом полумраке. Только наше дыхание. Я крепче прижимаю Ташу к себе. Сегодня я не хочу думать. Я просто хочу чувствовать, что она рядом. Что она моя. А я её.