– Взрыв в Риме приписали Аль-Каиде, – в голосе говорящего нет ровным счетом никаких эмоций. – Сейчас ведется подсчет погибших.
В теле вдруг появляется противная слабость, и Том удивленно проводит рукой по губам, стирая кровь, текущую из носа.
А на грани восприятия Том вдруг слышит голос, начитывающий на латыни. Становится по-настоящему страшно. Он беспомощно оборачивается к Крису, чувствуя, как темнеет в глазах.
Сзади никого нет. Крыльцо пустое.
– Где он? – Том делает шаг к машине. Боль и слабость отступают на второй план.
– Он служил приманкой и должен был задержать тебя, – в голосе насмешка. – Мы знали, что ты не убьешь его.
– Вы все умрете, – шипит Том, – все до единого. Как те, кого я убил в Риме.
– Нет, Томас, – адепт делает шаг вперед. – Умрешь ты. И твой любовник, если не прекратишь сопротивляться. Оглянись.
И Том медленно оборачивается, уже зная, что увидит.
– В машине, Том! Он должен перестать читать! – Крис выкрикивает это, похоже, совершенно не заботясь о том, что курок могут спустить в любой момент.
– Сделаешь шаг, и он умрет!
– Смешно... – Том чувствует, как задыхается. – Думаете, вы быстрее меня?
Секунда – и он за спиной адепта, держащего Криса на прицеле.
Приглушенный выстрел уходит вбок, в лобовое стекло автомобиля. Шепот, высасывающий силы, на мгновение прерывается. Этого хватает для того, чтобы броситься к машине и рвануть на себя заднюю дверь. Плечо обжигает болью, другая пуля впивается в спину... Остальное принимают на себя крылья. Это безумно больно, но Тому уже плевать. Он одним коротким резким движением разрывает горло читающего. Брызгает густая темная кровь. Том отталкивает от себя мертвое тело и оборачивается:
– Уходите, – он не узнает собственного голоса. – Садитесь в машину и уезжайте.
А потом накатывает боль. Хиддлстон буквально чувствует, как вместе с кровью из тела уходит жизнь. Он тяжело опускается на асфальт и закидывает руку за спину, пытаясь дотронуться до раны.
– Боже, Том! – Крис почти падает на колени рядом, и Тому думается, что он здорово ушиб их сейчас. Волнует только один вопрос:
– Как ты узнал, что он был в машине?
– Тот, кто держал меня на прицеле проболтался, – судя по голосу, Крис пытается разрядить обстановку.
– Спасибо... – говорить нормально уже нет сил, поэтому это Том произносит шепотом.
– Нам нужно в больницу, – Крис настойчиво тянет его за руку, заставляя подняться. И Том честно пытается встать. Получается откровенно плохо. Перед глазами какие-то темные круги, все тело будто ватное...
Тогда Крис просто поднимает его на руки, и Том всхлипывает от боли, неожиданно пронзившей спину и плечо. Кожа будто горит огнем. А Крис говорит что-то, в его голосе страх, смешанный с удивлением. А Том глупо разглядывает свою руку, оплетенную тонкими линиями, светящимися золотым теплым светом.
– Что это?! – Крис заглядывает в прозрачные глаза музыканта. – Том!
– Ты... это ты... – невнятно шепчет Хиддлстон, вцепляясь трясущимися пальцами в руку Криса. – Ты отдал мне свою душу. Ты спас меня...
И Хемсворт понимает, что раны от пуль на плече и спине Тома больше не кровоточат. А на его мертвенно бледном лице проступил мягкий румянец.
Крис еще крепче прижимает шепчущего что-то Тома к себе и быстрым шагом идет к дому. Где-то уже довольно близко воет полицейская сирена, и до того момента, как приедет полиция, нужно успеть уложить Тома в постель.
***
Разговор с полицейскими получается недолгим. Крис просто рассказывает пожилому плотному сержанту о произошедшем, называет марку и цвет микроавтобуса и вежливо просит не беспокоить Тома. Полицейский оказывается понимающим человеком и просто дает визитку, со словами «если еще что-то вспомните».
Хемсворт прощается и закрывает дверь. Хочется просто лечь в постель и заснуть на ближайшие двенадцать часов.
Он поднимается по лестнице, осторожно приоткрывает дверь в комнату Тома, чтобы удостовериться все ли с ним в порядке.
Том спит, привычно натянув одеяло до самого подбородка. На лице у него так и не смытая засохшая кровь.
В груди что-то больно защемляет.
Крис закусывает губу и подходит к кровати. Присаживается на самый край, скидывает одежду и ложится рядом с музыкантом. Осторожно обнимает, боясь разбудить.
Сон приходит незаметно. И Крис уже не чувствует, как Том обнимает в ответ.
________________________________________________
Placebo – My Sweet Prince
Глава 32. «Покажи свою душу».
– Крис... – Том шепчет это ему прямо в ухо. – Крис, проснись...
Хемсворт скулит и пытается натянуть на себя одеяло. Том осторожно дергает длинную прядь выбившихся из-под резинки волос и снова шепчет, намеренно щекоча дыханием:
– Ну, Крис! Давай! Открой глаза.
– Ну, чего тебе, а? – Крис приоткрывает один глаз и страдальчески заламывает брови. – Давай еще немного поспим...
– Ты уже двадцать часов спишь, – не отстает Хиддлстон. – Я хотел тебя сводить кое-куда. Пожалуйста.
– Ладно, – сдается Крис. – Встаю. Изверг.
– Лентяй, – фыркает музыкант. – Тебе бы только поспать.
Хемсворт деланно обиженно отворачивается, а потом, улучив момент, дергает Тома к себе. Целует доверчиво приоткрытые губы, чувствуя привкус крепкого кофе.
– Сначала мы пойдем туда, куда хотели, – Хиддлстон ловко выворачивается. – На улице дождя как раз нет.
– И куда мы идем? – Крис выползает из-под одеяла.
– Увидишь, – обещает Том. – Тебе понравится.
***
– С этого моста я и хотел прыгнуть, – с улыбкой говорит Том. – Думал, это станет решением всех моих проблем. Тогда я еще не знал, что может быть еще хуже.
Они стоят на набережной Темзы. Уже темнеет – прогулка по городу вышла долгой. Крис окидывает взглядом конструкцию моста и глубоко затягивается. Сигарета истлела почти наполовину.
– И что тебя остановило? – голос слегка охрип.
– Мне стало жаль флейту, – Хиддлстон облокачивается спиной о парапет. – Я подумал, что она не виновата в моей слабости. А еще... испугался просто, – он снова улыбается. – Решил, что это будет больно. Умирать, в смысле.