— Про Серегина я что-то слышал, — заметил Валидов. — Но он не из нашей бригады. Не мне специально говорили, но разговор шел при мне. Два старших офицера разговаривали, которые его лично, похоже, знали, а я случайно подслушал, но переспрашивать у старших офицеров посчитал некорректным. А дочь подполковника? Она какое место во всей этой истории занимает?
— Она была дома с отцом, — вздохнул Олег Степанович. Он, похоже, не любил, когда ему вопросы задавали. — Девочка тринадцати лет. Ей сломали шейный позвонок. Профессиональный прием, что еще раз подтверждает версию о профессионализме преступника. Серегин, видимо, пытался сопротивляться, может быть, просто хотел отмахнуться, но защитить себя не успел. Однако при этом нанес травму убийце. В квартире обнаружены следы крови, не принадлежащей ни подполковнику, ни его дочери. Впрочем, ДНК крови нам ничего не дает, сравнить не с чем. Но в том и в другом случае присутствует странная вещь, я бы сказал, визитная карточка, — картинка с изображением почти полностью обнаженной женщины-воительницы и подпись «Валькирия». Можно было бы предположить, что такую визитную карточку специально подбрасывали, чтобы увести следствие в сторону и направить на поиски женщины. Напомню, в первом случае в деле присутствует женщина. И в том же первом случае эта визитка обнаружена в сумочке той самой женщины, оставленной на столике в ресторане. В дамскую сумочку подбросить такую вещь сложно, хотя для профессионала невозможных вещей не бывает. Короче говоря, старлей, у меня в кабинете ксерокопия всех материалов следствия. Там много бумаг, но тебе придется их прочитать, чтобы подробно ознакомиться со всеми материалами.
— Меня переводят на службу в Следственный комитет? — спросил старший лейтенант, вопросительно вскинув густые брови и глядя на командующего.
— Дело в том, Гази Талгатович, — улыбнулся Мочилов, — что мы располагаем конкретными сведениями о том, что к покушению на подполковника Серегина мог приложить руку и даже искал исполнителя некий Абдулкадыр Низамович Нуцалханов, правая рука твоего двоюродного брата. Серегин собственноручно уничтожил старшего брата Нуцалханова, Омахана Низамовича, тоже известного бандита. Мы на это внимания бы не обратили, если бы у Абдулкадыра Нуцалханова не было серьезного родственного конфликта с тем же сенатором от Чечни, который в результате этого конфликта был объявлен его «кровником». И вообще мы бы оставили это дело в ведении ФСБ и Следственного комитета, если бы до нас не дошли слухи о том, что Абдулкадыр Нуцалханов бросил клич — если кто-то желает отомстить русским гяурам, обращайтесь к нему, он за соответствующую плату готов помочь. Маленький бизнес Нуцалханова опять же мог бы оставить нас в стороне, но мы получили достаточно точные сведения, что в его списках есть несколько офицеров спецназа ГРУ. Необходимо обеспечить их безопасность, и мы надеемся сделать это с твоей помощью.
— Каким образом? — не понял старший лейтенант. — Я в окружение брата не вхож, никаких контактов ни с ним, ни с его окружением не имел. А если попытаюсь выйти на контакт, все сразу станет ясно. Я не думаю, что Абдулмалик прикажет меня расстрелять, но работать там я не смогу, потому что не попасть под подозрение мне будет просто невозможно.
— Согласен, — кивнул командующий. — В этом вся сложность. Но ты же должен знать, Гази Талгатович, что трудности создаются исключительно для того, чтобы их обходили, и нет в природе, просто не существует такой трудности, которую невозможно было бы обойти. Как нам убрать все подозрения со стороны твоего брата?
— Как, товарищ полковник? — переспросил старший лейтенант.
— Очень просто. Но подумай сам, приучайся сам искать выход.
— С самого детства, товарищ полковник, этим занимаюсь. У меня мачеха была, как та, из сказки, и мне приходилось всегда искать выход при ее придирках. Обычно находил такой, что отец на мою сторону вставал.
— А сейчас?
— А сейчас я бы предположил, что лучшим вариантом окажется тот, при котором Абдулмалик будет искать меня сам, чтобы я ему в чем-то помог.
— Ты прав только наполовину, — вмешался в разговор Олег Степанович. — Хотя, возможно, мы не в курсе ваших межличностных отношений. Но как тебе понравится вариант, при котором, наоборот, брат будет тебя искать, чтобы тебе помочь?