EC-130 неуклюже двигался на север на высоте двадцати двух тысяч футов. Это была версия американского C-130 Hercules, тактического транспортного самолета, разработанного в 1950-х годах. Прочный и перегруженный, его неуклюжий внешний вид вызывал постоянные насмешки у пилотов истребителей, которые размышляли о большом количестве движущихся частей, связанных с четырьмя большими турбовинтовыми двигателями. А еще у Herc низкая скорость. Они сказали бы, что самолету не нужен указатель воздушной скорости, только календарь. Израильские военно-воздушные силы модифицировали этот конкретный самолет несколькими большими, луковичными антеннами, которые только усилили его явно не аэродинамический вид.
Несмотря ни на что, Herc был одним из самых эффективных военных самолетов, когда-либо построенных. Одна и та же базовая конструкция производилась в течение пятидесяти лет, намного дольше, чем любой другой современный военный самолет. Он использовался для переброски по воздуху, высадки с воздуха, сбора разведданных, поиска и спасения, оказания помощи при стихийных бедствиях, снабжения в Арктике, командования и контроля, а также множества черных и серых специальных операций. C-130 делал все это, и было трудно найти пилота, которому не нравилось летать на нем.
Майор Лев Шон заложил вираж влево по команде офицера радиоэлектронной борьбы. Они были в облаках, как и в течение последних двух часов, но условия не имели значения. Этот поиск был электронным, а не визуальным.
«Выдвигайтесь курсом один девять ноль», - прозвучала отрывистая инструкция по внутренней связи.
«Я рад, что мы сразу нашли его», - прокомментировал второй пилот Шона.
«Именно там, где они и говорили, это будет», - сказал Шон.
Экипаж подняли с постели и отправили прямиком в девятичасовой перелет из Израиля на авиабазу Рота в Испании. После короткого отдыха и дозаправки они продолжили полет на юго-запад над открытым океаном. Все надеялись, что это не будет длительный поиск, и, к счастью, через двадцать минут на станции начал регистрироваться слабый сигнал.
Шон сказал: «Еще два прохода, и мы вернемся в Торрехон».
В интеркоме послышался сонный голос начальника погрузки — неудивительно, поскольку единственным грузом сегодня был единственный поддон с электронным оборудованием. «Как долго, вы сказали, мы пробудем в Мадриде, шкипер?»
«Двадцать часов, если только кто-нибудь не передумает. Затем мы возвращаемся домой».
«Двадцать часов!» Второй пилот Шона заметил грузчику. «У тебя будет время дважды напиться, Кронер». Оба пилота рассмеялись. Сержант Кронер имел репутацию человека, выходящего из-под контроля во время остановок.
Кронер хрипло ответил: «И для этого потребуется нечто большее, чем то сладкое вино рудж, которое ты потягиваешь, лейтенант».
Десять минут спустя EWO сделал объявление, которого они все ждали. «Четвертый заход подтвержден. Мы разобрались с этим до мелочей».
«Хорошо, пошли домой», - объявил Шон. «Руди», - сказал он, обращаясь к EWO, ««включи безопасную спутниковую связь. Передай позицию, которую ты наметил».
«Вас понял».
Пока самолет мчался на север, хотя это относительное название для большого Геркулеса, он все еще был окутан слой за слоем слоистыми облаками. Прошел еще час, прежде чем они начали выходить из непогоды. Послеполуденное солнце проникало в кабину пилотов, согревая тела и души окружающих.
Вскоре после того, как небо прояснилось, по внутренней связи раздался взволнованный хриплый голос Кронера. «Эй, шкипер! Я вижу лодку низко по левому борту. Может быть, мы могли бы спуститься и проверить сиськи?»
Шон выглянул в боковое окно и заметил небольшую парусную лодку в трех или четырех милях от себя, направлявшуюся на север. Кронер всегда настаивал на низком проходе на прогулочных судах, чтобы взглянуть на ничего не подозревающих, полуодетых женщин, которые могли резвиться поблизости. Он утверждал, что вероятность успеха составляет одну из четырех. В то время как Шон сомневался в этой статистике, Кронер носил с собой камеру с телеобъективом, чтобы фиксировать любые победы, а фотографии некоторых из его наиболее одаренных целей были расклеены на доске объявлений эскадрильи.
«Извини, Кронер. Даже если бы на борту были лисицы, было бы слишком холодно для того, что ты задумал».
«Но, шкипер, я видел, как они загорают свои»