Все в сборе. Лица хмуры и сосредоточены. Лишь Павел привычно ухмыляется, но тоже реже и не так широко.
– Ну что, жена? Давай, звони. Я рядом, если что, – Артур аккуратно положил руку на плечо Екатерине. Та глянула укоризненно, но погладила широченную длань. Вероника потискала ей плечо.
– С богом! – женщина перекрестилась и, побледнев, набрала номер.
– Здравствуйте! – сказала столь ледяным тоном, что в комнате упала температура, возникло такое ощущение.
– А-а-а, Екатерина Семёновна! Я как раз собирался сам вам звонить. А тут вон как удачно! Мы здесь немного за городом, так что связь может пропадать…
– Я в курсе! – она оборвала ехидный тон Сака.
– Раз всё так хорошо… Давайте договариваться?
– Давайте! – по виску женщины потекла капля пота, подруга вынула платок, намереваясь убрать испарину. Но Катя нервно отмахнулась. Артур держал руку на плече.
– Расклад такой. Вот мы сейчас на Шелангере. Ну, вы в курсе…
– Разумеется!
– Очень хорошо, что у нас такое взаимопонимание. Так вот. Мы здесь кое-что ищем. Но до конца не находим…
– Знаю! Короче!
– Короче только у дедка ночью. Ты бы приехала, Катька, пособила нам в наших изысканиях? У нас для этого волшебное средство есть!
В трубке послышалась возня.
– Катя, это я. Я тебя люблю. Со мной всё нормально, – это был Дмитрий. И тон его голоса вызывал уважение – парень не дрейфил.
Артур уважительно покачал головой – аппарат был на громкой связи.
– Я тоже тебя люблю, – скупо поддержала женщина. – Верни трубку тому быку.
– Екатерина Семёновна, ждать нам вашего явления в Марий-Эл?
– Разумеется. А теперь слушай, дедок. Если с моим Димой что случится, можешь в Антарктиде в ледник до дна зарыться. Только так будет теоретический шанс уцелеть. Ясно?
– Вы такая грозная, мадам! – было слышно, как там загоготали.
Она в ярости оборвала связь и опустила голову. Бросив телефон, закрыла лицо руками. Артур потрепал за плечи:
– Разрулим, не переживай!
Выкинутый смартфон потребовал к себе внимания. Это была Виолетта. Катя удивительно спокойно вкратце рассказала ей о случившемся.
– Что там ещё? – заметив удивление в глазах подруги, насторожилась Вероника.
Женщина подняла палец, продолжая слушать. Кто-то чеканным голосом что-то говорил ей. Через несколько секунд она молча опустила трубку.
– Что это было? – недоумевали все.
Екатерина будто не слышала вопрошающих.
– Так! Тихо! Мне надо вспомнить! Отдам упырю память – он отдаст Диму!
С этими словами, уронив стул, женщина вскочила и ушла в спальню.
– Идти за ней? – Вероника посмотрела неуверенно на Артура. Тот пожал плечами.
– Мне чудится, что лучше ждать. Баба в злобе, – съехидничал неунывающий Паша.
Все без слов согласились.
Через пять минут Катя вышла. Горячечный вид и сверкающие глаза.
Виолетта остервенело перекатывала ручку.
День тянулся как резина. Выйдя раз из кабинета, заметила тревожно перешёптывавшихся медсестёр. Оказалось, что обычно педантичный Карл умотал в неизвестном направлении, бросив всех и ключи от машины. Не явился на запланированные встречи. Это всё было дичайшей нелепостью для норвежца, обожавшего порядок.
В пять часов вечера, когда на улице уже царила тьма, Виолетта кинула смску Светлане. Ответ был предсказуем – сердцеед не появился. «Значит, там уже непобедимая любовь, Ланка. Забудь. Тем более что жить всем осталось часиков семь всего!» – подумав, толстушка поставила смайлик в конце, хотя она никогда ими не пользовалась.
Наконец, в самом конце рабочего дня в клинике поднялся шум. Вернулся Карл – громкий, весёлый и пьяный. Женщины пугливо взирали на преображение шефа.
– Теперь я по-настоящему русский! – гаркнув на весь коридор, норвежец сграбастал выглянувшую Виолетту и, сжав так, что она пискнула, впился поцелуем чуть ли не до крови. Девушка сама захмелела от такой страсти, несвойственной для скандинава. Он хохотал, размахивая длинными руками, а работницы в испуге прикладывали пальцы к губам. Кто-то робко предложил вызвать спецбригаду.