– Тебе не стыдно, что мы так куролесили? – он посмотрел серьёзно.
– Да ладно, миленький, всё нормально и хорошо. Спасибо, дал расслабиться до самого дна. Сегодня высплюсь и завтра буду свежа и прекрасна, – она провела тёплой ладошкой по его щеке, стерев с уголка губ крошки печенья.
– Ты всегда великолепна. Номер один!
– Было б хорошо, если б ещё этот номер был единственным. Ну да ладно.
– Катя, тебя не беспокоит случившееся? Я о другом.
– Если ты о похитителях – тревожно, конечно. Но я умею отвлекаться.
Дмитрий помолчал и решился спросить то, что интересовало уже давно:
– Моя драгоценная госпожа…
– Да? – женщина подобралась, умильно захлопав ресницами.
– …почему именно девяностый год? – он смотрел спокойно и отстранённо.
Екатерина улыбнулась:
– Тогда случилось событие, изменившее всю жизнь. То, что хочу повторить.
– Встретила Артура?
– Нет, это было через год, сразу после школы.
– Погоди-ка, ты закончила учёбу в девяносто первом? В девятнадцать лет?
– В восемнадцать, неправильно посчитал.
– Пардон.
– В школу пошла в семилетнем возрасте. То есть в восьмидесятом году. Вначале училась из рук вон плохо, поэтому в пятом классе осталась на второй год.
– Вот это да! Так ты двоечница?
– Была ею в начальных классах. Учителя рукой махнули, дескать, неисправимая дура. Потом кое-как выправилась, даже умудрилась пройти в девятиклассницы, уже скакала с «тройки» на «четвёрку». После того случая стала отличницей.
Дмитрий сглотнул:
– Это то, на что намекала Вероника?
Катя смотрела с загадочной улыбкой.
– Хочешь, расскажу то, чего никто не знает, даже она? – женщина наклонилась ближе.
Юноша поспешно кивнул.
Красавица посмотрела по сторонам и заговорила негромко:
– Это был сентябрь девяностого года…
Дмитрий усмехнулся – всё-таки угадал причину столь пристального интереса именно к этой дате. Екатерина, улыбнувшись в ответ, продолжала:
– Мы пошли классом в лес. Под Казанью начинается марийская тайга, древние леса с огроменными соснами и дубами, даже страшные в чём-то. Там шаманы бродят, лешие…
– Да ну?
– Я так, чтобы атмосферу почувствовал. Казанцам эти места привычны, рядом с городом же, многие катаются туда на выходные. Вот и мы выбрались туда в сопровождении учителей. А я ж дурёхой была – обиделась на Вероничку и утопала в чащу, побродить в гордом одиночестве. Естественно, заблудилась.
– И попала в историю?
– Плохо помню то, что было потом, обрывками. Бродила-бродила, поняла, что потерялась. Испугалась очень, плакала, кричала. Стемнело, чуть ли сознание не теряла от страха. Забралась в дупло огромного дерева, хотела залечь там до утра… – женщина замолчала, взгляд ушёл в себя.
– И?
– Вот тогда-то и началось то, что в корне изменило мою судьбу.
– Ну? – Дима заёрзал, как мальчуган.
– Внутри было тепло и очень спокойно. Страх ушёл, я начала засыпать. Вдруг со всех сторон полился свет, нежный такой, вначале незаметный. Как будто пропали стенки дупла, словно другой мир вокруг начал проступать. Свечение усилилось, нечто безумно приятное поселилось в сердце. И началась сказка!
Дмитрий распахнул глаза, ловя каждое слово. Женщина продолжала:
– Какие-то очень красивые люди, светящиеся, белые – встали вокруг меня и говорят негромко. Я не понимаю, о чём их речь, но мне тепло и хорошо – просто как никогда в жизни! Слушала бы и слушала их непонятный разговор. А потом они исчезли, и я стала возноситься в небо. И чем выше – тем сильнее ощущение счастья. Вроде и не вижу никого, но чувствую – любит меня кто-то. Да так сильно, что просто всё тело тает и млеет. И вот так лечу и лечу бесконечно ввысь… А наслаждение всё больше и больше, хотя дальше вроде и некуда. В итоге я просто растворилась…
– И всё? – озадаченно спросил Дима. Даже разочаровала такая концовка.
– Ага, – Катя усмехнулась, будто пошутившая фокусница. – Ты не думай, не выдумываю и не обманываю. На словах звучит прозаично, но на деле это было самое незабываемое в моей жизни.