Наконец, заметили одинокого парня на противоположной стороне.
– О! – указал один.
– Э! – крикнул второй.
На этом их лексика исчерпалась, и они, легко перемахнув низкое ограждение, с уверенностью хищников рванули через проезжую часть.
Дмитрий, ссутулившись, резко свернул в примеченный поворот.
Дело дрянь. Это был тупик.
Сердце заколотилось, в ушах зашумело. Он действовал на автомате, и, как ни странно, расчётливо. Встал у угла, поджидая громко ярившихся противников.
Только появился первый, Дима саданул его что было силы ногой в колено. Читал, что пропустить пинок туда очень больно. Хулиган, завопив, свалился, выпав из схватки.
Второй не терял времени даром – тут же свистнул кулак, целивший в челюсть. Дима ровно в то же мгновение толкнул второго нападавшего обеими руками в грудь. Поэтому по голове попало вскользь, хотя оглушило изрядно.
Толчок вышел неожиданно сильным – крепыш отлетел к дороге и, споткнувшись о бордюр, упал на мостовую.
Дизайнер дал стрекача.
Взвизгнули тормоза, хлопнули дверцы. Остались далеко позади знакомые всем скрипы и шорохи рации.
Дмитрий обернулся лишь на миг, чтобы убедиться в своём невероятном везении –действительно, каким-то чудом ровно в ту же секунду мимо проезжал патруль. Полицейские скрутили обалдевших от неожиданной развязки молодчиков, а догонять стремительно улепётывавшего длинноногого парня им было лень. Опять же повезло!
Лишь через пару кварталов чуть не попавший в историю дамский угодник решил перевести дух. Опершись о колени и шумно отдуваясь, он еле удерживался от смеха, пугая прохожих своим взъерошенным видом. Приключение за приключением! Так недолго и в Джонни Деппа превратиться!
Отдышавшись немного, Дима двинулся дальше. И заметил, что губа всё же пострадала – мелкие красные капли забрызгали куртку. В таком наряде не резон ступать в метро, замучаешься раздавать объяснения.
Подумав, дизайнер поймал попутное такси и через полчаса был дома. По счастью, мама уже спала. Наскоро смыв холодной водой следы крови, оценил себя в зеркало: губа разбита. Но не слишком заметно. Авось, пронесёт с утра, не будет лишних расспросов.
Уснул не скоро – всё тихо смеялся над собой. Герой женского романа, не иначе!
Следующие две недели прошли в ровном напряжении. Проснувшийся талант ловеласа требовал выхода, и Дмитрий практиковался. Попробовавшие настоящего мяса соперничавшие кошки ели друг друга: то Света, то Оля подходили демонстративно близко, давая понять остальным в «Артподготовке», что осведомлены больше других. А тайное, да ещё подаваемое под таким соусом, разбередило и других офисных кумушек. Даже Марина стала поглядывать ой как иначе! Сквозило в её прежде надменных глазах, что хочется узнать, отчего такой сыр-бор, да осанка не позволяет. Но уже желалось склониться, да с прогибом, чтоб – «Мурр!»
А Дима рос и матерел не по дням – как-то незаметно возмужал, разошлись плечи. Допинг небывалого успеха изменил даже окраску голоса. Он ещё юн, этот дизайнер, но уже разит запахом мачо, разит всех вокруг наповал.
Екатерине от такого успеха приглянувшегося паренька приходилось несладко. Никто не знает, может, и плакала по ночам в подушку. Сильных женщин в принципе не бывает. На виду и при деле – не уступят мужчинам. Зато, оставшись наедине, будут выть от слабости, а не храпеть безмятежно возле початой бутыли, доставшейся по праву триумфатора.
Она теряла уверенность, любовь распахнула прежде наглухо закрытые бреши. Поднималась домой и падала без сил в незастеленную постель – начала лениться по утрам, не заправляла. Точила ревность, ела тоска – разгулявшийся поклонник звонил всё реже.
Часто Катя просто сидела в оцепенении на кухне, попивая чай. Смотрела в никуда, застыв, как изваяние. Её уже не тянуло на дурманящее созерцание занавешенных картин, неподдельное чувство выжигало всё внутри, словно очистительный огонь. Иногда находило просветление, и она улыбалась, словно Ошо, постигший истину. Смотрела вокруг бесцветными глазами и радовалась. Потом снова ждала звонка и падала в пропасть страсти.
Вдобавок не заладились дела: начали уходить оптовые заказчики, магазины теряли выручку, пришлось даже приостановить работу нерентабельного филиала в пригороде. Покупатели словно почуяли, что царицу цветочных фей обуяла тяжёлая напасть по имени Любовь.